22
ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ОБЩЕСТВЕННОГО УЧАСТИЯ В ПРОЦЕССЕ
ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ В СФЕРЕ ЯДЕРНОЙ ЭНЕРГЕТИКИ
Сайидкомил Ибодуллаев
Преподаватель кафедры «Международное частное право»
Ташкентского государственного юридического университета
siresearchuz@gmail.com
https://doi.org/10.5281/zenodo.16949314
Введение
Общественное участие в процессе принятия решений в сфере ядерной энергетики
является одной из ключевых гарантий демократического управления в
высокорискованных отраслях. Оно отражает не только принципы прозрачности и
подотчетности, но и соответствует международно-правовым обязательствам
государств в области охраны окружающей среды и защиты прав человека. Практика
последних лет демонстрирует, что вовлечение общественности в принятие решений,
связанных с проектированием, строительством и эксплуатацией ядерных установок,
способствует повышению доверия к государственным органам, снижению социальных
конфликтов и улучшению качества нормативных актов.
Международно-правовая основа
Правовое закрепление права на участие общественности в вопросах, связанных с
ядерной энергетикой, формировалось под влиянием международных соглашений,
прежде всего Орхусской конвенции 1998 г. о доступе к информации, участии
общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам,
касающимся окружающей среды. Конвенция обязывает стороны обеспечивать
эффективное вовлечение граждан на всех стадиях принятия экологически значимых
решений, включая деятельность в ядерной сфере. Дополнительно, положения
Директивы 2011/92/ЕС об оценке воздействия на окружающую среду (с изменениями,
внесенными Директивой 2014/52/ЕС), закрепляют обязанность государств — членов
ЕС организовывать консультации с общественностью на ранних стадиях планирования
проектов, включая объекты атомной энергетики.
В рамках ядерного права особую роль играет Конвенция о ядерной безопасности
1994 г., которая, хотя и не содержит прямых процедур участия общественности, требует
от государств-участников обеспечения прозрачности и доступности информации по
вопросам ядерной безопасности. МАГАТЭ в своих руководящих принципах (INSAG-20,
«Stakeholder Involvement in Nuclear Issues») прямо подчеркивает, что открытость и
диалог с заинтересованными сторонами являются необходимыми условиями
устойчивого развития атомной энергетики.
Зарубежные
модели
общественного
участия
в
ядерной
энергетике
демонстрируют, что правовое закрепление процедур вовлечения населения и
прозрачного принятия решений напрямую влияет на устойчивость и легитимность
проектов.
Франция
— пример государства, где в законодательство интегрированы
механизмы долгосрочного диалога. Закон № 2006-686 «О прозрачности и безопасности
в ядерной сфере» создал правовую основу для функционирования Локальных комиссий
по информации (CLI) при каждой ядерной установке. CLI имеют право запрашивать
23
информацию у эксплуатирующих организаций, проводить независимые экспертизы и
участвовать в заседаниях регулирующих органов. Это обеспечивает постоянный
мониторинг деятельности объектов со стороны общества.
Финляндия
— страна, которая закрепила в законе обязательность общественных
слушаний на стадии выдачи «решения в принципе» (Decision-in-Principle) для нового
ядерного объекта. В соответствии с Законом о ядерной энергии (990/1987), парламент
утверждает проект только после рассмотрения отчета правительства, включающего
результаты консультаций с населением. Такой подход сочетает правовую
обязательность процедур и политическую ответственность перед обществом.
Канада
— действует модель интегрированного лицензирования и участия
общественности через Канадскую комиссию по ядерной безопасности (CNSC). Закон о
ядерной безопасности 1997 г. требует проведения открытых слушаний по каждому
значимому решению. Общественность имеет право представлять письменные
комментарии, участвовать в устных слушаниях, а также обжаловать решения в
Федеральном суде.
Южная Корея
— в условиях высокой плотности населения вокруг атомных
станций законодательство требует проведения референдумов или консультаций на
уровне муниципалитетов. Закон о ядерной энергии (2015 г.) дополняется
подзаконными актами, предусматривающими компенсационные пакеты для местных
сообществ, участвующих в размещении ядерных объектов.
Эти примеры подтверждают, что эффективное участие общественности
предполагает не только формальное предоставление информации, но и создание
правовых инструментов для реального влияния на решения.
Анализ применимости зарубежных моделей участия общественности в
Узбекистане требует учёта как особенностей национальной правовой системы, так и
текущих стратегических планов по развитию ядерной энергетики.
В настоящее время Узбекистан формирует правовую базу в рамках проекта
строительства АЭС с участием международных партнёров. Основополагающими
документами выступают Закон Республики Узбекистан «Об использовании атомной
энергии в мирных целях» (2023 г.) и ряд подзаконных актов, определяющих порядок
лицензирования, контроля и надзора. Однако механизмы, обеспечивающие
полноценное участие общественности в процессе принятия решений, пока носят общий
характер и в значительной мере заимствуют подходы из экологического
законодательства, в частности, из Закона «Об экологической экспертизе».
Наиболее применимыми элементами зарубежного опыта для Узбекистана могут
стать:
1.
Институционализация постоянных общественных советов или комиссий при
ядерных установках
— аналог французских CLI, которые могли бы на регулярной
основе взаимодействовать с регулятором и эксплуатирующей организацией, получать
доступ к информации и организовывать независимую экспертизу.
2.
Закрепление обязательности общественных слушаний на ранней стадии
проектирования и принятия принципиального решения о строительстве
— по
модели Финляндии, что позволит не ограничиваться формальным обсуждением уже
утверждённых проектов.
24
3.
Создание интегрированных процедур обжалования решений
— как в Канаде, с
возможностью для общественности не только представлять замечания, но и
инициировать судебное или квазисудебное пересмотрение решений регулятора.
4.
Разработка компенсаторных механизмов и программ развития местных
сообществ
— по примеру Южной Кореи, где участие общественности подкрепляется
материальными стимулами для регионов, принимающих на своей территории ядерные
объекты.
5.
Чёткая регламентация баланса между доступом к информации и защитой
конфиденциальных данных о безопасности
— с использованием рекомендаций
МАГАТЭ по классификации информации и предотвращению угроз безопасности.
Внедрение этих подходов в Узбекистане потребует адаптации с учётом
национальных правовых реалий, в том числе интеграции с действующими
экологическими процедурами, реформы системы общественных консультаций и
повышения правовой культуры в области атомной энергетики.
Заключение
Проблематика правового обеспечения общественного участия в процессе
принятия решений в сфере ядерной энергетики приобретает особую актуальность в
условиях планируемого ввода АЭС в Узбекистане. Международная практика показывает,
что отсутствие эффективных механизмов вовлечения населения способно привести к
социальным протестам, снижению легитимности проектов и затруднениям при их
реализации. Напротив, институционализированное и правовым образом закреплённое
участие общественности не только повышает уровень доверия к государственным
органам, но и способствует выявлению потенциальных рисков на ранней стадии.
Узбекистану, исходя из текущей законодательной базы, целесообразно:
закрепить обязательные процедуры раннего уведомления и консультаций с
населением на всех стадиях жизненного цикла ядерных объектов;
создать постоянные консультативные структуры при объектах атомной
энергетики с участием представителей гражданского общества, научного
сообщества и местных органов власти;
развивать
механизмы
открытых
слушаний
и
публичных
отчётов
эксплуатирующих организаций;
внедрить интегрированные процедуры обжалования решений, включая судебные
и административные каналы;
обеспечить баланс между прозрачностью и требованиями национальной
безопасности, следуя рекомендациям МАГАТЭ.
Такой комплексный подход позволит гармонизировать национальное
законодательство с международными обязательствами, создаст устойчивую правовую
основу для безопасного и социально приемлемого развития ядерной энергетики в
стране.
References:
Используемая литература:
Foydalanilgan adabiyotlar:
1.
Конвенция ЕЭК ООН о доступе к информации, участии общественности в процессе
25
принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей
среды (Орхус, 25 июня 1998 г.). Женева: UNECE/ООН, 1998.
2.
Конвенция о ядерной безопасности (Вена, 17 июня 1994 г.). IAEA, INFCIRC/449.
Вена: Международное агентство по атомной энергии, 1994.
3.
Директива 2011/92/ЕС Европейского парламента и Совета от 13 декабря 2011 г.
«Об оценке воздействия отдельных публичных и частных проектов на окружающую
среду», с изменениями, внесёнными Директивой 2014/52/ЕС Европейского парламента
и Совета от 16 апреля 2014 г.; Official Journal of the European Union: OJ L 26, 28.01.2012
(переработанный текст 2011/92/ЕС) и OJ L 124, 25.04.2014 (2014/52/ЕС).
4.
IAEA, International Nuclear Safety Group (INSAG). INSAG-20: Stakeholder Involvement in
Nuclear Issues. Вена: Международное агентство по атомной энергии, 2006.
5.
Закон Республики Узбекистан от 9 сентября 2019 г. № ЗРУ-565 «Об использовании
атомной энергии в мирных целях» (с изм. и доп.). Ташкент: Национальная база данных
законодательства Республики Узбекистан (lex.uz).
6.
Loi n° 2006-686 du 13 juin 2006 relative à la transparence et à la sécurité en matière
nucléaire («Loi TSN»). Journal officiel de la République française, 14.06.2006; впоследствии
кодифицирована в Code de l’environnement, Livre V, Titre IX. Париж: République française.
7.
Nuclear Energy Act (990/1987). Хельсинки: Финляндия, Finlex (официальная
правовая база), 1987 (с изм. и доп.).
8.
Nuclear Safety and Control Act, S.C. 1997, c. 9. Оттава: Канада, Canadian Nuclear Safety
Commission (CNSC), 1997 (с изм. и доп.).
9.
Nuclear Safety Act (Republic of Korea), Act No. 11070 от 15.09.2011 (с изм. и доп.). Сеул:
Правительство Республики Корея / Korea Law Information Center.
