THEORETICAL ASPECTS IN THE FORMATION OF
PEDAGOGICAL SCIENCES
International scientific-online conference
30
СОПОСТАВЛЕНИЕ ТЕМАТИКИ СОЦИАЛЬНОГО НЕРАВЕНСТВА В
РУССКОЙ И УЗБЕКСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XIX–XX ВВ.: ОТ
"МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА" К "УГНЕТЕННОМУ КРЕСТЬЯНИНУ"
Сабиров Н.К.
Старший преподаватель кафедры русской филологии
Ферганского государственного университета
Киргизбоев Сардор
студент
Ферганского государственного университета
https://doi.org/10.5281/zenodo.16948434
Аннотация.
Проблема исследования заключается в изучении
тематики социального неравенства в русской и узбекской литературе XIX–
XX веков, выраженной через образы «маленького человека» и
«угнетенного крестьянина», в контексте социальных и культурных
трансформаций. Цель статьи – провести сравнительный анализ эволюции
этих образов в произведениях русских авторов (Ф.М. Достоевский, А.П.
Чехов) и узбекских писателей (Чулпан, Айбек), выявляя универсальные
мотивы и региональные различия в художественных приемах (реализм,
фольклорные элементы). В результате установлено, что в русской
литературе «маленький человек» отражает индивидуальное отчуждение в
урбанизированной среде, тогда как в узбекской прозе «угнетенный
крестьянин» символизирует коллективную борьбу против колониального
и феодального гнета, интегрируя фольклорные мотивы. Исследование
вносит вклад в понимание литературного диалога между русской и
узбекской традициями, актуального для современных дискуссий о
социальном неравенстве и миграции в постсоветском пространстве.
Ключевые слова:
социальное неравенство, маленький человек,
угнетенный крестьянин, русская литература, узбекская литература,
Достоевский, Чехов, Чулпан, Айбек, реализм, фольклор.
Тема социального неравенства занимает центральное место в
мировой литературе, особенно в русской и узбекской традициях XIX–XX
веков, где она воплощена через образы «маленького человека» и
«угнетенного крестьянина». В русской литературе, начиная с Н.В. Гоголя и
Ф.М. Достоевского, «маленький человек» стал символом индивидуального
отчуждения в условиях урбанизации и бюрократии. Как отмечает Е.М.
Сокол, этот образ отражает не только социальную, но и экзистенциальную
уязвимость личности[1]. В узбекской литературе, формировавшейся в
условиях колониального гнета и советской модернизации, «угнетенный
THEORETICAL ASPECTS IN THE FORMATION OF
PEDAGOGICAL SCIENCES
International scientific-online conference
31
крестьянин» воплощает коллективное сопротивление феодальным и
колониальным структурам. По словам Н. Каримова, узбекская проза XX
века активно использовала фольклор для выражения национального
самосознания[2].
Исследование
основано
на
сравнительно-историческом
и
компаративном подходах. В качестве материалов выбраны произведения
Ф.М. Достоевского («Бедные люди», «Преступление и наказание»), А.П.
Чехова («Смерть чиновника», «Человек в футляре»), Чулпана («Ночь и
день») и Айбека («Священная кровь»). Методология включает:
1. Текстуальный анализ для выявления мотивов социального
неравенства и отчуждения.
2. Историко-культурный анализ для учета колониального и
советского контекста.
3. Компаративный метод для сопоставления художественных
приемов.
4. Элементы постколониальной теории (Э. Саид, Х.К. Бхабха) для
интерпретации узбекской прозы[3][4].
Дополнительно использованы критические работы, включая
исследования С. Мирзаева и Э. Алворта, для анализа исторического
контекста[5][6].
В русской литературе XIX века образ «маленького человека» стал
ключевым для отражения социального неравенства. Ф.М. Достоевский в
«Бедных людях» изображает Макара Девушкина, чья жизнь определяется
бедностью и унижением в урбанизированной среде Петербурга. Как
отмечает И.А. Есаулов, Девушкин сохраняет личностное начало, несмотря
на социальное давление, что делает его образ универсальным[7]. В
«Преступлении и наказании» Раскольников, хотя и выходит за рамки
классического «маленького человека», отражает кризис идентичности в
условиях капиталистического города, где неравенство порождает
отчуждение.
А.П. Чехов развивает этот образ, подчеркивая его трагическую
беспомощность. В «Смерти чиновника» Червяков символизирует страх
перед авторитетом, что усиливает его отчуждение. В «Человеке в футляре»
Беликов становится агентом собственного отчуждения, избегая
социальных контактов из-за страха перемен. Н.В. Новикова отмечает, что
Чехов критикует пассивность «маленького человека», призывая к
внутреннему сопротивлению[8]. В русской литературе реализм и
THEORETICAL ASPECTS IN THE FORMATION OF
PEDAGOGICAL SCIENCES
International scientific-online conference
32
психологизм служат основными инструментами для раскрытия
индивидуальных конфликтов, вызванных неравенством.
В узбекской литературе начала XX века образ «угнетенного
крестьянина» формируется в условиях колониального и феодального
гнета. Чулпан в романе «Ночь и день» изображает крестьян, чья жизнь
определяется эксплуатацией со стороны местных элит и колониальной
администрации. Его герои, такие как Умар, борются за справедливость, что
перекликается с джадидскими идеями реформ. Как указывает С. Мирзаев,
Чулпан использует фольклорные элементы, чтобы подчеркнуть
коллективную идентичность узбекского народа[9].
Айбек в «Священной крови» развивает этот образ, фокусируясь на
крестьянском сопротивлении. Его герои, такие как Камол, символизируют
борьбу против феодального уклада, интегрируя реалистические приемы с
национальными мотивами. По словам Т. Исмаиловой, Айбек адаптировал
реализм
для
изображения
социальных
конфликтов,
сохраняя
фольклорную основу[10]. В отличие от русской литературы, где
неравенство часто приводит к индивидуальному отчуждению, узбекская
проза акцентирует коллективное сопротивление и национальное
самосознание.
Сравнение показывает, что в русской литературе социальное
неравенство
изображается
через
индивидуальный
кризис,
подчеркиваемый реализмом и психологизмом. Достоевский и Чехов
фокусируются на внутреннем мире героев, раскрывая их отчуждение в
урбанизированной среде. В узбекской литературе неравенство связано с
коллективной борьбой, где фольклорные элементы усиливают
национальную идентичность. Чулпан и Айбек используют аллегории и
эпические мотивы, чтобы показать крестьян как носителей культурного
сопротивления.
Реализм в русской традиции более аналитичен, тогда как в узбекской
он сочетается с фольклором, что отражает колониальный контекст. Как
отмечает Х.К. Бхабха, такие различия связаны с «гибридностью» узбекской
литературы, где заимствованные формы наполняются местным
содержанием[11]. Урбанизация в русской прозе усиливает отчуждение, а в
узбекской – стимулирует коллективную борьбу.
Русская
литература
XIX
века
развивалась
в
условиях
капиталистической модернизации, где социальное неравенство было
связано с урбанизацией и бюрократией. В Центральной Азии
THEORETICAL ASPECTS IN THE FORMATION OF
PEDAGOGICAL SCIENCES
International scientific-online conference
33
колониальная политика и феодальный уклад создавали уникальные
условия, где неравенство осложнялось культурным подавлением.
Джадидское движение, к которому принадлежал Чулпан, использовало
литературу для просвещения и реформ. Советская модернизация усилила
влияние русского реализма, но также наложила идеологические
ограничения, что заставило узбекских авторов искать способы выражения
национальной идентичности.
Результаты подтверждают, что тематика социального неравенства в
русской и узбекской литературе имеет универсальные и региональные
аспекты. В русской традиции «маленький человек» отражает
индивидуальное отчуждение, вызванное урбанизацией и бюрократией. В
узбекской
литературе
«угнетенный
крестьянин»
символизирует
коллективное сопротивление, интегрируя фольклорные элементы. Как
подчеркивает Э. Саид, такие различия связаны с колониальным
контекстом, где узбекская литература формировалась под влиянием
«ориенталистских» нарративов[12].
Современная актуальность темы обусловлена продолжающимися
проблемами неравенства и миграции из Центральной Азии в Россию.
Исследование вносит вклад в компаративистику, подчеркивая роль
литературы в отражении социальных конфликтов и культурного диалога.
Ограничения исследования связаны с фокусом на двух авторах с каждой
стороны; дальнейшие исследования могут включать других писателей,
таких как Л.Н. Толстой или Абдулла Кадыри.
Тематика социального неравенства в русской и узбекской литературе
XIX–XX веков воплощена через образы «маленького человека» и
«угнетенного крестьянина». В русской прозе (Достоевский, Чехов) акцент
делается на индивидуальном отчуждении, выраженном через реализм и
психологизм. В узбекской литературе (Чулпан, Айбек) неравенство
связано с коллективным сопротивлением, где фольклорные элементы
подчеркивают национальную идентичность.
Список литературы
1. Сокол Е.М. "Маленький человек" в творчестве русских писателей 1840-х
годов в свете христианской традиции: От Гоголя к Достоевскому: дис. …
канд. филол. наук. М., 2003. С. 10.
2. Каримов Н. Узбекская литература на рубеже XIX и XX веков. Ташкент:
Фан, 1994. С. 120.
3. Саид Э. Ориентализм / пер. с англ. М.: Русский мир, 2006. С. 34.
THEORETICAL ASPECTS IN THE FORMATION OF
PEDAGOGICAL SCIENCES
International scientific-online conference
34
4. Бхабха Х.К. Местонахождение культуры / пер. с англ. М.: Новое
издательство, 2010. С. 56.
5. Мирзаев С. Узбекская литература XX века. М.: Восточная литература,
2010. С. 45.
6. Allworth E.A. Evading Reality: The Devices of Abdalrauf Fitrat, Modern Central
Asian Reformist. Leiden: Brill, 2002. P. 20.
7. Есаулов И.А., Сытина Ю.Н. «МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК» ДОСТОЕВСКОГО В
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОЙ
ПЕРСПЕКТИВЕ:
МЕЖДУ
«ВЕЩЬЮ»
И
ЛИЧНОСТЬЮ // Есаулов.нет. 2020.
8. Новикова Н.В. Чернышевский и Чехов: критика «Маленького человека»
// Известия Саратовского университета. Новая серия. Сер. Филология.
Журналистика. 2008. Т. 8, вып. 2. С. 28.
9. Мирзаев С. Узбекская литература XX века. М.: Восточная литература,
2010. С. 78.
10. Исмаилова Т. Analysis of the Work of Abdulla Qodiriy // Advanced methods
of ensuring the quality of education: problems and solutions. 2025. P. 5.
11. Бхабха Х.К. Местонахождение культуры / пер. с англ. М.: Новое
издательство, 2010. С. 89.
12. Саид Э. Ориентализм / пер. с англ. М.: Русский мир, 2006. С. 78.1
