S H A R Q M A S H ’ A L I
146
ХАЛ
£
АРО МУНОСАБАТЛАР
РЕГИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ КАК ФАКТОР
РАЗВИТИЯ МЕЖГОСУДАРСТВЕННЫХ
ОТНОШЕНИЙ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
МУСТАФАЕВ БАХТИЁР
Независимый исследователь, УМЭД
Аннотация. В статье анализируется региональное сотрудничество стран Центральной Азии на
основе идентичности. Народы региона разделяют общие культурные и цивилизационные ценности,
хозяйственно-экономические связи, историческое прошлое, этническое и языковое родство, общие
вызовы и угрозы безопасности. Это позволяет говорить о том, что региональное взаимодействие
сегодня – приоритет как политической и социальной-экономической, так и культурно-гуманитарной
сферы жизни государств ЦА. Наличие региональной идентичности является важным фундаментом
регионального сотрудничества и выступает как гарант углубления межгосударственных отношений в
Центральной Азии. Развитие регионального сотрудничества укрепляет роль ЦА как самостоятельного
субъекта системы международных отношений.
Опорные слова и выражения: региональное сотрудничество, мягкая регионализация, идентич-
ность, региональная идентичность, Центральная Азия.
Аннотация. Мақолада Марказий Осиёда ҳамкорлик масалалари минтақавий идентификация
асосида таҳлил қилинган. Минтақа халқларини умумий маданий қадриятлар, иқтисодий алоқалар,
тарих, этник ва тил жиҳатидан қардошлик, таҳдид ва хавф-харлар боғлаб туради. Бу эса ўз
навбатида бугунги кунда минтақавий ҳамкорлик нафақат сиёсий ва ижтимоий-иқтисодий балки
маданий гуманитар соҳаларда ҳам устувор йўналиш эканлигидан далолат беради. Минтақавий
индентификациянинг мавжудлиги Марказий Осиёда ҳамкорликнинг янада мустаҳкаланишининг
муҳим пойдевори ҳисобланади. Минтақавий ҳамкорликнинг ривожланиши Марказий Осиёни халқаро
муносабатлар тизимида мустақил субъект сифатидаги ролини мустаҳкамлашга хизмат қилади.
Таянч сўз ва иборалар:
минтақавий ҳамкорлик, юмшоқ минтақалаштириш, идентификация,
минтақавий идентификация, Марказий Осиё.
Аbstrаct. The article analyzes regional cooperation among Central Asian countries based on identity
dimension. The peoples of the region share common cultural and civilizational values, economic ties, history,
ethnic and linguistic kinship, common security challenges and threats. This allows us to declare that now regional
interaction is a priority for political, social, economic and cultural and humanitarian spheres of life among Central
Asian states. The presence of regional identity is an important foundation for regional cooperation and acts as a
guarantor of deepening interstate relations in Central Asia. The development of regional cooperation strengthens
the role of Central Asia as an independent subject of international relations system.
Keywords аnd expressions:
regional cooperation, soft regionalization, identity, regional identity,
Central Asia.
Изучение идентичности на фоне усиления процессов глобализации стало одним из
наиболее актуальных вопросов в начале XXI века. На сегодняшний день обсуждение вопроса
идентичности является магистральным направлением в изучении индивида, общества,
государства и региона. Самые различные процессы и явления на индивидуальном, нацио-
нальном, государственном и региональном уровне рассматриваются через призму понятий
«кризис идентичности» и «поиск идентичности».
S H A R Q M A S H ’ A L I
147
I
. Среди ученых, занимавшихся проблематикой «идентичности», можно отметить таких
авторов, как Хосе Ортега-и-Гассет, Рональд Инглхарт, Кристиан Вельцель, Самуэль
Хантингтон, Фрэнсис Фукуяма, Энтони Дэвид Стивен Смит, Русанна Габер, Дуглас Блум,
Анри Тэджфел и Джон Чарльз Тернер, Камалудин Гаджиев
1
.
Несмотря на то, что каждый исследователь предлагает собственную теорию идентич-
ности, которая отличается от институциональных и структурных до культурных и
процедурных факторов, во всех мы можем увидеть общий посыл, что идентичность — это
самоидентификация индивида, общества, государства и региона.
Восход историографии идентичности можно отнести к XVII-XVIII вв., когда в обиходе
были такие понятия, как «национальный дух», «гений наций» и «национальный характер»,
которые использовали Шефтсбери, Руссо и Кант. Исходя из сущности и ресурсного
потенциала, идентичность делится на несколько видов, среди которых гражданская,
политическая, культурно-цивилизационная, национальная, государственная и региональная.
Вместе с тем, анализ показывает, что в основе их всех лежит комплекс трех основных
идей:
первое
, единое историческое и культурное наследие;
второе
, набор общих ценностей;
третье,
общая ответственность за будущее
2
.
Необходимо отметить, что вышеуказанные факторы необходимо рассмотреть как
целостную систему, а не просто как набор факторов. Только при условии их совокупности
они создают идентичность. Отсутствие любого из трех факторов может стать причиной
размывания идентичности граждан, общества и государства, региона, к ее перманентной, а
затем окончательной потере, что неминуемо приведет к деградации граждан, распаду
общества и государства, дестабилизации региона. Система, образуемая вышеуказанными
факторами, позволяет гражданам, обществу, государству и региону обеспечивать мир,
стабильность и устойчивое развитие.
В то же время на фоне имеющейся сильной идентичности элементы отчуждения граждан,
разобщенность общества, сложные межгосударственные отношения, процессы дерегиона-
лизации будут носить временный характер и при возникновении благоприятных условий
вышеперечисленные негативные явления естественным образом будут нивелированы. В
свою очередь, М.Ларуюэль, указывая на европейскую интеграцию, отмечает, что регио-
нальная интеграция является длительным процессом, который растягивается на несколько
поколений и протекает неравномерно
3
.
Другими словами, именно идентичность дает ответ на ряд концептуальных вопросов:
«зачем развиваться в рамках данного общества, государства и региона?», «зачем соблюдать
установленные правила и законы?», «для чего сотрудничать с той или иной страной?», «во
1
H. Ortega-i-Gasset. Vosstanie mass. Degumanizatsia iskusstva. Besxrebetnaya Ispaniya. Mosjva.2008; R.Inglxart, K.Veltsel.
Modernizatsiya, kulturnie izmeneniya i demokratiya posledovatelnost chelovecheskogo razvitiya.M.Novoe izdatelstvo, 2011; S.
Xantington. Kto mi? Vizovi amerikanskoy natsionalnoy identichnosti. Moskva. 2008; F.Fukuyama. Konec istorii I posledniy
chelovek.M.2007; Smith, Athony D. National identity. Penguin Books, 1991; G.Rusanna National identity and democratic
consolidation in Central and Eastern Europe // International Journal of sociology. 2006. Vol. 36. № 3; B.Douglas. National identity
and globalization youth, state and society in Post-Soviet Eurasia. Cambridge University Press, 2007; Tajfel H., Turner J. The
Social Identity Theory of intergroup Behavior // Psychology of intergroup relations. Chicago, 1986; K.Gajiev. Natsionalnaya
identichnost: conceptualniy aspect. [Voprosi filosofii]. 2011. №10.
2
Kuznetsov K.A., Shelin P.A. Natsionalnaya identichnost i ustoychivaya gosudarstvennost. [Sravnitelnaya politika],
№1. 2014.
3
Marlen Laruell. Vneshnaya politika i identichnost v Centralnoy Asii. [Pro et Contra]. 2013 yanvar-aprel. Available at:
https://carnegieendowment.org/files/ProEtContra_58_6-20.pdf
S H A R Q M A S H ’ A L I
148
благо чего необходимо консолидировать усилия?», «почему необходимо вступить в ту или
иную организацию?» и другие.
II.
В условиях активизации регионального сотрудничества в Центральной Азии, которая
стала возможной благодаря новому региональному курсу Президента Республики Узбе-
кистан Ш.Мирзиёева, представляет интерес сквозь призму региональной идентичности
изучить и попытаться ответить на вопрос: «Насколько устойчивы наблюдающиеся поло-
жительные изменения во взаимоотношениях стран региона, какие факторы и условия
способствуют их продолжению?».
На сегодняшний день благодаря открытой, доброжелательной и прагматичной регио-
нальной политике Президента Республики Узбекистан Ш.Мирзиёева создана принципиально
новая ситуация в Центральной Азии, о чем свидетельствуют оценки и мнения ряда западных
экспертов
1
.
По их утверждению, в контексте развития регионального сотрудничества, прошедшие три
года поистине стали историческими и прорывными в развитии процессов регионализации.
Тем не менее, среди политико-формирующих кругов зарубежных стран сохраняется
скептическое отношение касательно перспектив регионального сотрудничества. В частности, в
качестве сдерживающих факторов указываются нерешенность пограничных вопросов, сохранение
противоречий в водно-энергетической сфере, различия во внешнеполитических приоритетах, а
также неудачные попытки институционализации регионального сотрудничества.
В данном контексте необходимо отметить, что центральноазиатское региональное сот-
рудничество имеет свою эволюцию. После обретения независимости странами Центральной
Азии в регионе были созданы различные интеграционные проекты, среди которых можно
выделить создание Центральноазиатского экономического сообщества (ЦАЭС), Органи-
зацию центрально-азиатского сотрудничества (ОЦАС), Центральноазиатского союза
2
.
Однако в силу следующих препятствующих факторов их деятельность долго не
продлилась, а откровенно говоря, они не имели практическую значимость:
первое,
сложная ситуация в 1990-х гг. вынудила центральноазиатские государства
сосредоточиться на внутренних вопросах и предпочесть национальные интересы регио-
нальным. В странах Центральной Азии шли процессы государственного строительства и
формирования национальной идентичности, другими словами – становление субъектности
государств, что прямо противоречило возможности интеграции, однозначно предполагаю-
щей ту или иную форму ограничения национальной субъектности и независимости;
второе,
в первые годы независимости отмечались укрепление самодостаточности и
развитие отношений с зарубежными странами, в том числе Запада, арабского мира, на фоне
общего снижения объемов торговли между странами региона и ослабления прежних
1
1) Ilan Berman, “Central Asia's Encouraging Development”, [Foreign Affairs], August 8, 2017. Available at:
(accessed
08.08.2017); 2) Kenneth Rapoza, “Eurasia's Latest Economic Reboot Can Be Found In Uzbekistan”, [Forbes]. Available
at:
(accessed 14.09.2017); 3) Catherine Putz, “Uzbekistan in the Spotlight The center of Central Asia has turned its focus
to multilateral regional cooperation”, [Diplomat], Available at: https://thediplomat.com/2017/09/uzbekistan-in-the-
spotlight/ (accessed 30.09.2017)$ 4) Calum Thomson, Alberto Turkstra, Uzbekistan Hosts Second Consultative Meeting
of Central Asian Leaders, Available at: https://www.eias.org/news/uzbekistan-hosts-second-consultative-meeting-of-
central-asian-leaders/ (29.11.2019)
2
Centralnaya Asia: Obshnost interesov. R.M.Alimov. Т: Shark, 2005, p 26-27.
S H A R Q M A S H ’ A L I
149
экономических связей. В данном контексте, во внешней политике государств региона с
целью привлечения инвестиций и технологий преобладал курс на налаживание сотрудни-
чества с зарубежными странами;
третье,
разные модели и темпы реформ, различия в национальных законодательствах, в
частности, по экономическим вопросам в годы становления государств. В частности, на тот
период отдельные страны проводили ускоренными темпами либерализацию своей
экономики, в то время как остальные придерживались протекционистской политики с целью
создания и защиты национального производства.
Между тем, как показывает анализ, эти причины, сдерживающие региональное сотруд-
ничество, носили временный характер. Несмотря на то, что топоним «Центральная Азия» в
различные исторические периоды рассматривался по-разному, прежде всего, с геогра-
фической, этнокультурной и политической точек зрения, за весь период развития региона в
Центральной Азии всегда отсутствовали внутренние границы, обусловливающие постоян-
ные широкомасштабные контакты внутри региона.
Исторические корни народов Центральной Азии, культурная, религиозная и языковая
общность, а также приверженность общечеловеческим ценностям – фундамент для госу-
дарств региона в коллективном реагировании на возникающие проблемы, поиске эффек-
тивных путей их решения и совместном движении по пути прогресса.
В этом контексте большинство зарубежных экспертов воспринимают необходимость
регионального сотрудничества в ЦА как аксиому. По их мнению, такие факторы, как
историческая, географическая, культурная, религиозная взаимосвязанность, общность
вызовов и угроз, формирующие региональную идентичность, предопределили неизбежность
и приоритетность регионального взаимодействия в Центральной Азии
1
. В данном контексте,
Анси Пааси отмечает, что сильная идентичность и позитивный образ –значимые ресурсы
регионального развития
2
.
Несмотря на выбор каждым из государств собственного пути общественно-политичес-
кого и социально-экономического развития, различные внешнеполитические и внешнеэ-
кономические приоритеты, страны региона объединяют сложившиеся веками торгово-
экономические связи, развивающаяся сеть транспортных и энергетических коммуникаций, а
также стремление к нейтрализации вызовов и угроз безопасности. В качестве основных
факторов, способствующих региональному сотрудничеству можно выделить следующее.
1) Единое историческое и культурное наследие народов региона.
Центральная Азия,
находящаяся на перекрестке основных мировых торговых путей, с древних времен занимала
важное место в процессе взаимовлияния культур и цивилизаций. Великий шелковый путь (II
век до нашей эры – XV век новой эры), как международная транспортная артерия, обеспе-
чивал не только торговые связи между Азией и Европой, но и информационно-цивилиза-
ционный диалог между континентами и странами, служил проводником для распространения
новых технологий и новаций, сельскохозяйственных культур и агротехнологий, а также
культурных ценностей, создавая тем самым условия для межцивилизационного и техноло-
гического обмена.
1
L.Delovarova, A.Davar, S.Asanov, F.Kukeyeva, Regionalism and regionalization in Central Asia, [International
Journal of humanities and social studies], Vol.7, N.3,2013
2
Paasi Anssi, The region, identity and power, Regional Environmental Governance, 2011, Vol. 14. P-9-16.
S H A R Q M A S H ’ A L I
150
Такие особенности современной Центральной Азии, как географическое разнообразие,
полиэтничность, полилингвизм, этническая и конфессиональная толерантность, совместное
проживание разных народов и переплетение культур обусловили характерные черты,
присущие именно региону Центральной Азии.
2) Наличие потенциала для развития коммуникационной, транспортной и энергети-
ческой инфраструктуры.
Совершенствование транспортно-инфраструктурных коммуникаций
и привлечение в Центральную Азию международного транзитного грузопотока является одной
из важнейших задач, объединяющих страны региона. Актуальность ее решения обуславливается
необходимостью максимального использования конкурентных преимуществ, в первую очередь,
для улучшения сложившейся в регионе социально-экономической ситуации.
Регион способен вновь стать ключевым транспортным узлом между Западом и Востоком.
Значимость транспортно-коммуникационного потенциала Центральной Азии определяется
такими факторами, как: геоэкономический (связующее звено между глобальными эконо-
мическими центрами); геополитический (стабильность международных отношений и
безопасность транспортных коридоров); инфраструктурный (потенциально высокая пропус-
кная способность и относительная развитость транспортной сети); технологический
(использование бесперегрузочных технологий и логистического сервиса).
3) Общие вызовы и угрозы региональной безопасности.
Сознавая неделимость
безопасности, общность исторических судеб живущих в Центральной Азии народов, госу-
дарства региона прилагают целенаправленные усилия по созданию условий для углубления
сотрудничества как на двустороннем, так и на многостороннем уровнях. В качестве
важнейшего условия обеспечения безопасности, мира, стабильности и устойчивого развития,
страны ЦА установили тесные связи и взаимодействие в рамках международных структур,
таких как ООН, ШОС, СНГ, ОБСЕ и др.
Можно с уверенностью констатировать, что центрально-азиатские страны объединяет единое
понимание необходимости противодействия современным вызовам и угрозам, которое может
быть обеспечено только при активном участии всех расположенных в регионе государств.
В данном контексте необходимо отметить, что накоплен положительный опыт в
совместном решении внутрирегиональных проблем безопасности в различных сферах. В
частности, в 1993 г. совместными усилиями удалось создать
Международный Фонд спа-
сения Арала
, зарекомендовавший себя в качестве важной платформы взаимодействия и
развития эффективного регионального сотрудничества по вопросам реабилитации экологи-
ческой и социально-экономической ситуации в зоне Аральского кризиса.
Благодаря общности позиций стран региона, состоялось поистине историческое событие
– впервые со времени создания ООН – в мае 2014 г. представители «пятерки» ядерных
государств единодушно и одновременно подписали Протокол о гарантиях безопасности к
Договору о Зоне, свободной от ядерного оружия в Центральной Азии
.
Общепризнанный факт, что Центральная Азия является первым регионом, где была начата
всеобъемлющая, комплексная и сбалансированная реализация
Глобальной контртерро-
ристической стратегии Организации Объединенных Наций
. По словам Генсека ООН
А.Гутерриша, «страны Центральной Азии являются примером в совместном осуществлении
Глобальной контртеррористической стратегии ООН на региональном уровне
1
».
1
OON odobrila prinyatie v Ashxabade stranami Centralnoy Asii deklaratsii o protivodeystvii terrorizmu. Available at:
https://www.trend.az/casia/turkmenistan/2766243.html (accessed 13.06.2017).
S H A R Q M A S H ’ A L I
151
Все это закладывает прочный фундамент для укрепления регионального взаимодействия,
превращения Центральной Азии в «регион сотрудничества и развития». Исходя из вы-
шесказанных слов, можно сказать, что на сегодняшний день существуют все необходимые
условия для более благоприятного и плодотворного сотрудничества между странами
Центральной Азии.
III.
В этом контексте без преувеличения можно отметить, что в истории развития
Центральной Азии, после избрания Ш.Мирзиёева в качестве главы Узбекистана, начался
новый этап регионального сотрудничества. Межгосударственные отношения в регионе
развиваются по совершенно новой парадигме. Текущая тенденция регионального сотруд-
ничества, развитию которого способствовала конструктивная и прагматичная региональная
политика Республики Узбекистан во главе с Президентом Ш.Мирзиёевым, характеризуется
следующими ключевыми факторами.
Во-первых, нынешней процесс регионализации не сопровождается стремлением ее
институционализации.
Это свидетельствует о том, что страны региона сделали соот-
ветствующие выводы от предыдущего опыта, в котором различные региональные структуры
служили не в качестве объединяющего фактора, а скорее способствовали центробежным
тенденциям. В этой связи государства региона достигли договоренности о создании
регулярной площадки для «сверки часов» по ключевым вопросам регионального развития,
отказавшись от создания
новой международной организации в регионе
или какой-либо
интеграционной структуры со своим уставом и надгосударственными органами. Как
результат, по инициативе Узбекистана достигнута договоренность о проведении Консуль-
тативной встречи глав государств стран ЦА, первое и второе заседание которой состоялись в
гг. Нур-Султане и Ташкенте.
Во-вторых, новый этап регионального сотрудничества полностью поддерживается
всеми странами региона.
В 1993 г. только Казахстан, Кыргызстан и Узбекистан подписали
Договор о создании экономического союза, из которого впоследствии выросло Централь-
ноазиатское экономическое сообщество (ЦАЭС). Таджикистан присоединился к данному
объединению только в 1998 г. Туркменистан в силу своего нейтрального статуса вовсе не
принимал участия
1
. В отличие от ЦАЭС, проведение на регулярной основе Консультативной
встречи было поддержано главами государств всех страны Центральной Азии.
В-третьих,
текущие процессы регионализации являются следствием понимания и
осознания стран Центральной Азии необходимости, в первую очередь, налаживания
эффективного и взаимовыгодного углубления регионального сотрудничества для устой-
чивого и динамичного развития.
Таким образом, современное состояние регионального
сотрудничества не является реакцией на геополитические процессы в мире (распад советс-
кого союза, процессы глобализации), а результатом давно назревшего запроса на регио-
нальное сближение, восстановление доверия и взаимопонимания, а также оперативное
решение накопившихся проблемных вопросов на основе разумных компромиссов.
С учётом вышеизложенного, мы не разделяем пессимистические прогнозы и оценки
относительно перспектив регионального сотрудничества. Также хотелось отметить, что было
бы ошибочно сравнивать модели таких интеграционных структур как Европейский Союз,
АСЕАН, Северный совет с Центральной Азией, у которых свой собственный путь развития.
1
Ch.Esengul. Sh.Baktigulov. Perspektivi regionalnogo sotrudnichestva v Centralnoy Asii v sovremennix usloviyax.
[Centralnaya Asia i Kavkaz]. Volume 3-4. 2015.
S H A R Q M A S H ’ A L I
152
Текущее состояние регионального сотрудничества в Центральной Азии больше соотносимо
со значением определения «мягкая регионализация», о которой говорит британский ученый
Луиза Фосетт. По ее мнению, при мягкой регионализации основную роль играют нефор-
мальные нормы, правила и форматы для успешного взаимодействия
1
.
Существует мнение, что мягкий регионализм не решит никаких проблем в силу излишней
«мягкости» или отсутствия жестких правил, или договоренностей между государствами
региона. В то же время мягкая регионализация остается наиболее оптимальным вариантом
развития сотрудничества в Центральной Азии в силу следующих факторов:
1)
интегра-
ционные проекты (ЕС, ЕАЭС) также подвержены риску неисполнения договоренностей:
2)
мягкий регионализм не означает отсутствия всяких правил. При создании диалоговых
площадок, проведении множества неформальных встреч и подписании договоренностей
будут вырабатываться нормы взаимодействия, которые повлияют на действия участников.
В подтверждение эффективности данного формата для ЦА можно привести достигнутые
в последние годы макроэкономические результаты в странах Центральной Азии: зна-
чительный рост товарооборота, увеличение объема инвестиций и приток туристов. В
частности, в 2019 г. объем товарооборота между странами ЦА составил 7,1 млрд.долл. что на
20% больше по сравнению с 2018 г. (5,9 млрд. долл.).
Аналогичная ситуация наблюдается в вопросе привлечения прямых иностранных
инвестиций, объем которых в 2019 г. в страны ЦА (за исключением Туркменистана) составил
37,6 млрд. долл., что на 40% больше по сравнению с 2016 г. (26,7 млрд. долл.). В тоже время
количество туристов, посетивших страны ЦА в 2019 г., составило 18,4 млн. чел. (за
исключением Туркменистана), что на 93% больше по сравнению с 2016 г. (9,5 млн. чел.).
Более того, государства региона демонстрируют высокий уровень сотрудничества,
солидарности и взаимной поддержки. С первых дней распространения коронавируса страны
региона объединили усилия по нераспространению инфекции, активно сотрудничая в обмене
информацией в области здравоохранения, координируя свои действия в сферах транспорта,
продовольственной безопасности и пересечения границ. Несмотря на сложную эпидемио-
логическую ситуацию в своих странах, государства Центральной Азии оказывали друг другу
гуманитарную помощь, которая включала медикаменты, аппараты ИВЛ и средства
индивидуальной защиты. Особого внимания заслуживает Совместное заявление президентов
Узбекистана, Казахстана, Таджикистана и Туркменистана на октябрские события в Кыр-
гызстане, в котором отмечается, что «благополучие Кыргызстана является важным фактором
региональной безопасности и устойчивого развития всей Центральной Азии. Наши страны
имеют одно прошлое и строят общее будущее. Народы Центральной Азии исторически
объединены стремлением к прочному миру, согласию и созиданию во благо будущих
поколений».
Важное значение имеет то, что повышается значимость Центральной Азии как субъекта
системы международных отношений. В частности, такие стратегические партнёры как
Россия, Китай, США, Индии и ЕС вносят коррективы во внешнюю политику в отношении
региона с учетом текущих региональных процессов, о чем свидетельствуют запуск
регулярных встреч на уровне глав МИД в формате «Россия – ЦА», «Китай – ЦА», «Индия –
ЦА», а также Специальная стратегия США по ЦА и Новая центральноазиатская стратегия
Европейского союза.
1
Louise Fawcett, Exploring Regional Domains: A Comparative History of Regionalism, International Affairs, Vol. 80, No. 3
S H A R Q M A S H ’ A L I
153
Таким образом, анализ перспектив регионального сотрудничества сквозь призму регио-
нальной идентичности позволяет сделать следующие ключевые выводы:
во-первых
,
регионализация в Центральной Азии необратимый процесс:
во-вторых
, региональное
сотрудничество в Центральной Азии имеет свой собственный путь развития;
в-третьих
,
процесс регионализации в ЦА поддерживается как странами региона, так и международным
сообществом.