Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
190
Список литературы
1. Андреева Е. М. Общая характеристика и правовая природа цифрового ру-
бля // Правовое регулирование цифровых денег: монография / Е. Н. Абрамова,
Е. М. Андреева, А. Ю. Брагинец и др.; под ред. Е. Н. Абрамовой. М.: Юстицинформ,
2022. 236 с.
2. Василевская Л. Ю. Цифровой рубль: взгляд цивилиста на проблему // Lex
Russica. 2023. № 1(194).
3. Вершинина О. В., Лабушева Я. Г., Султаниев И. С. Анализ возможностей
и рисков введения в обращение цифровых валют центральных банков на примере
«цифрового рубля» // Вестник Российского нового университета. Серия: Человек
и общество. 2021. № 1. С. 51-60.
4. Турбанов А. В. Цифровой рубль как новая форма денег // Актуальные про-
блемы российского права. 2022. № 5. С. 73-90.
Ю. О. Лысаковская,
соискатель,
Академия управления при Президенте Республики Беларусь
РАСШИРЕНИЕ СФЕРЫ АГЕНТСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ
В СВЯЗИ С СОЗДАНИЕМ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ
ДЛЯ ДЕЛЕГИРОВАНИЯ АГЕНТСКОЙ ФУНКЦИИ ОБЪЕКТАМ ПРАВ –
НОСИТЕЛЯМ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА
Аннотация.
Бурное развитие роботизации и расширение сферы применения
искусственного интеллекта усиливают научную дискуссию о его правовом статусе
по всему миру. Перед белорусской правовой системой стоит задача идентифика-
ции и институционализации искусственного интеллекта, определение порядка его
разработки и использования. В статье анализируется правовое регулирование но-
вых «цифровых» отношений в отдельных юрисдикциях, выявлены фундаменталь-
ные проблемы развития технологий искусственного интеллекта с точки зрения
права, рассмотерны основные теории об искусственном интеллекте как об «ис-
кусственной личности» и определена возможность признания за искусственным
интеллектом правового статуса субъекта права в целях идентификации и инсти-
туционализации нового участника общественных отношений в правовой системе
Республики Беларусь. Предлагается собственная концепция правового регулиро-
вания искусственного интеллекта в Республике Беларусь как электронного лица
(агента).
Ключевые слова:
искусственный интеллект, носитель искусственного ин-
теллекта, электронное лицо, электронный агент, искусственная (электронная)
личность, правовой статус искусственного интеллекта, конституционно-правовой
статус искусственной личности, правосубъектность, ответственность, субъект
права, объект права, философский зомби, кодекс поведения
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
191
EXTENSION OF THE SCOPE OF AGENCY RELATIONS
IN CONNECTION WITH CREATION OF TECHNOLOGICAL
POSSIBILITIES FOR DELEGATION OF AGENCY FUNCTION
TO OBJECTS OF RIGHTS – CARRIERS OF ARTIFICIAL INTELLIGENCE
Abstract.
The rapid grows of robotics and the extension of artificial intelligence
enhances the scientific debate about its legal status worldwide. The Belarusian legal
system is faced with the task of identifying and institutionalizing artificial intelligence
and determining how to develop and use it. The Belarusian legal system is faced with
the task of identifying and institutionalizing artificial intelligence, determination of its
development and use regulation. The author analyzes the legal regulation of new “digi-
tal” relations in individual jurisdictions, identifies the fundamental problems of the de-
velopment of artificial intelligence technologies from the legal point of view, considers
the main theories on artificial intelligence as “artificial personality” and determines the
possibility of recognizing artificial intelligence as a legal entity for the purpose of identi-
fying and institutionalizing a new participant in social relations in the legal system of the
Republic of Belarus. The author offers her own concept of legal regulation of artificial
intelligence in the Republic of Belarus as an electronic person (agent).
Keywords
:
artificial intelligence, artificial intelligence device, electronic person,
electronic agent, artificial (electronic) person, legal status of artificial intelligence, con-
stitutional and legal status of artificial person, legal personality, liability, subject of law,
object of law, philosophical zombie, ethic codes
Введение.
В декабре 2022 г. крупнейший в СНГ белорусский оператор
сети электрозарядок Malanka открыл первый супербыстрый зарядный комплекс
в Минске – уникальный проект будущего, который включает и магазин безопера-
торной торговли (автономный супермаркет) [23].
Уникальное решение автономной сопутствующей торговли находится на
стыке технологий компьютерного зрения, систем трекинга и искусственного ин-
теллекта, а также весовых лотков, взаимодействие с которыми происходит через
мобильное приложение. Модно и удобно. Мода на цифровизацию и технологии
искусственного интеллекта набирает свои обороты, проникая все глубже в раз-
личные аспекты общественных отношений. Право не исключение. Автор также
стремится быть в тренде и не обходит стороной концептуальные вопросы инсти-
туционализации искусственного интеллекта как правовой категории.
По мнению авторитетного эксперта в области компьютерных технологий М.
Бруссард, мир охватил «техношовинизм» – слепая вера, что технологии разрешат
все проблемы цивилизации, но, только осознавая пределы компьютерных техноло-
гий, мы сможем распорядиться ими так, чтобы сделать мир лучше [3. С. 17; 31. С. 8].
Полагаю, данное утверждение справедливо применить и к праву: пока правоведы не
определятся, какое место в системе права занимает искусственный интеллект, утвер-
ждать о том, что современная правовая система в полной мере соответствует потреб-
ностям постиндустриального общества, не представляется возможным. Объективно
необходимо менять концептуальные подходы законодательств в целях «максималь-
но эффективного покрытия» правового регулирования сферы инноваций.
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
192
Основная часть.
Концепция правовой политики Республики Беларусь, всту-
пившая в силу в июне 2023 г., среди основных направлений правовой политики
в сферах гражданского, экономического (хозяйственного) законодательства выделяет
среди прочих совершенствование законодательства с учетом современных экономи-
ческих потребностей государства, общества и граждан и урегулирование вопросов
обращения цифрового имущества и цифровых имущественных
прав, применения
искусственного интеллекта, робототехники, киберфизических систем, беспилотно-
го транспорта
[16]. Ряд документов принят белорусским законодателем в развитие
Декрета Президента Республики Беларусь от 21.12.2017 № 8 «О развитии цифровой
экономики» [19], который предоставил резидентам Парка высоких технологий право
на осуществление в установленном порядке деятельности в сфере искусственного
интеллекта, создания систем беспилотного управления транспортными средствами,
включая Закон Республики Беларусь «О защите персональных данных» [17].
Вместе с тем место искусственного интеллекта в национальной правовой си-
стеме Республики Беларусь до настоящего времени не определено, несмотря на
тот факт, что Беларусь, как и иные государства, крайне заинтересована в разработ-
ке эффективного регуляторного поля для устойчивого развития сферы искусствен-
ного интеллекта.
В ряде стран уже сформирован комплекс нормативных правовых актов и (или)
проектных документов, регулирующих отношения по разработке и использованию
искусственного интеллекта и робототехники, например, Российская Федерация,
США, страны Европейского союза, Япония, Южная Корея, Китай и др. [39].
Так, в Южной Корее эффективно работает Закон «О развитии и распростране-
нии умных роботов», в США и Канаде автором изобретения может являться только
человек, не животное, не искусственный интеллект [29. С. 63–71], Германия на за-
конодательном уровне возлагает ответственность за вред беспилотных транспорт-
ных средств с искусственным интеллектом на автопроизводителя [10. С. 9–28],
в то же время в США есть проект закона, признающий искусственный интеллект
беспилотного авто водителем [8. С. 65], а Европарламент уже с 2017 г. предлагает
сложных автономных роботов в перспективе определять как обладающих право-
субъектностью электронных лиц [32].
В целях формирования концепции национального правового регулирования
искусственного интеллекта в Республике Беларусь рассмотрим существующие
подходы к правовому регулированию в отдельных юрисдикциях.
Подход Европейского союза
Опыт Европейского Союза (далее – ЕС) многообразен и представляется наи-
более комплексным. В 2018 г. были приняты Европейская этическая хартия об
использовании искусственного интеллекта в системах правосудия 2018 г. (Ethical
Charter
on
the
Use
of
Artificial
Intelligence
in
Judicial
Systems
and
their
environment)
[33], в 2020 г. – «Белая книга искусственного интеллекта – европейский подход
к совершенству и доверию» (White
Paper
on
Artificial
Intelligence – A
European
ap-
proach
to
excellence
and
trust) [42] и ряд резолюций и нормативных актов, опреде-
ляющих особенности правового режима использования искусственного интеллек-
та в отдельных сферах деятельности.
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
193
В апреле 2021 г. Европейской Комиссией был опубликован проект Регламента
Европейского парламента и Совета ЕС о разработке гармонизированных правил
об искусственном интеллекте (закон об искусственном интеллекте) и внесение из-
менений в некоторые законодательные акты Союза (Laying
down
harmonised
rules
on
artificial
intelligence (artificial
intelligence
act) and
amending
certain
union
legisla-
tive
acts), «данная инициатива стала ответом на запросы Европейского парламента
и Европейского совета, которые неоднократно призывали к принятию законода-
тельного решения по обеспечению хорошо функционирующего внутреннего рын-
ка систем искусственного интеллекта, отмечая, что на уровне Евросоюза должна
быть выработана соответствующая позиция как в отношении полезных сторон,
так и в отношении рисков, связанных с искусственным интеллектом» [39].
Подход европейского законодателя предполагает установление нормативно-
го правового регулирования только в отношении разработки и эксплуатации тех
систем искусственного интеллекта, которые несут в себе наибольшие риски для
общества, например, биометрическая идентификация, управление критической
инфраструктурой, образование, трудоустройство, оказание государственных ус-
луг, правоохранительная деятельность, управление миграцией, правосудие и де-
мократические процессы (ст. 6 Регламента, Приложение III к Регламенту), в отно-
шении иных систем достаточно разработки соответствующих кодексов поведения.
Подлежит определенной критике, на наш взгляд, изъятие из сферы действия
Регламента применение боевых роботов и интеллектуальных систем в военных
конфликтах (п. 3 ст. 2 Регламента).
Таким образом, основными задачами ЕС в сфере искусственного интеллекта
являются обеспечение равного распределения благ от использования данной тех-
нологии, минимизация рисков и построение стабильной, надежной и высокоэф-
фективной индустрии искусственного интеллекта (правовая политика, основанная
на ценностно ориентированном подходе).
Подход США
В США с 2021 г. вступил в силу Закон о национальной инициативе в области
искусственного интеллекта (National Artificial Intelligence Initiative Act of 2020),
согласно которому инициатива в области искусственного интеллекта должна обе-
спечить сохранение лидерства США в сфере развития искусственного интеллекта
при обеспечении национальной безопасности [37].
S.2217 - FUTURE
of
Artificial
Intelligence
Act
of 2017 (Закон о будущем искус-
ственного интеллекта 2017 года) определяет ключевые признаки искусственного
интеллекта, вводит такие термины, как «широкий искусственный интеллект» –
будущий общенациональный искусственный интеллект, который будет иметь раз-
умное поведение и быть, по крайней мере, настолько разумным, насколько может
быть разумным человек в контексте когнитивного, эмоционального и социального
поведения; «узконаправленный искусственный интеллект» – система искусствен-
ного интеллекта, занимающаяся задачами в определенной области, например, при
осуществлении стратегической игры, языкового перевода, вождении беспилотно-
го транспорта или распознавании изображений [41].
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
194
Китайский подход
Согласно принятому в 2017 г. Плану развития искусственного интеллекта но-
вого поколения до 2030 г. Китайской Народной Республики (КНР), КНР должна
стать мировым лидером в сфере искусственного интеллекта [36]. В рамках реа-
лизации столь амбициозной цели разработан целый ряд государственных и част-
но-государственных программ, направленных на повышение конкурентоспособ-
ности КНР в сфере компьютерного мышления, вместе с тем вопросы этического
и правового регулирования использования систем искусственного интеллекта
в КНР остаются открытыми [26. С. 590].
Подход Великобритании
В Великобритании с 2015 г. действует Стратегия цифровой экономики, со-
гласно которой в стране создан Совет по искусственному интеллекту, определя-
ющий направления развития искусственного интеллекта, осуществляющий госу-
дарственную политику и контроль в данной сфере [36].
Подход Российской Федерации
В отличие от Республики Беларусь, в России принят «ключевой документ»
в сфере правового регулирования искусственного интеллекта – Указ Президента
Российской Федерации № 490 «О развитии искусственного интеллекта
в Российской Федерации» (далее – Указ № 490) и Национальная стратегия разви-
тия искусственного интеллекта на период до 2030 года [18], определяющая основ-
ные принципы развития и использования технологий искусственного интеллекта:
защита прав и свобод человека, безопасность, прозрачность, технологический су-
веренитет, целостность инновационного цикла, разумная бережливость, поддерж-
ка конкуренции, что в целом совпадает с принципами, отраженными в подходах
законодателей США и ЕС.
Важным стратегическим документом является Национальная программа
«Цифровая экономика Российской Федерации» [21]. В октябре 2021 г. в России
презентован Национальный кодекс этики искусственного интеллекта, который ре-
комендательно устанавливает общие этические принципы и стандарты поведения
участников отношений в сфере искусственного интеллекта [20].
На основании вышеизложенного
можно констатировать:
1. Создание комплексного законодательства о разработке и использовании
искусственного интеллекта находится на начальном этапе.
2. Стратегические документы и инициативные законопроекты могут выступить
основой будущего правового регулирования новых общественных отношений в сфе-
ре разработки (создания) и использования технологий искусственного интеллекта.
3. Наличие национальной стратегии развития искусственного интеллекта не
является необходимым условием разработки правового регулирования данных об-
щественных отношений: только некоторые страны принимают специальные нор-
мы непосредственного действия (законы, регламент и пр.) [24].
Справедливо отметить, что в целом вопросы правового регулирования искус-
ственного интеллекта до настоящего времени должным образом не разрешены,
что можно в определенной степени объяснить сложностью определения искус-
ственного интеллекта как правовой категории.
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
195
По нашему мнению, искусственный интеллект можно рассматривать в каче-
стве некого электронного (программного) агента лица, им владеющего, это часть
новой экосистемы – интернета вещей [12], объективная реальность, существенно
расширяющая сферу агентских правоотношений как частного, так и публичного
порядка и требующая институционализации в национальных правовых системах,
равно как и в международном праве.
Для формирования нормы законодательного акта, регулирующего взаимоот-
ношения искусственного интеллекта как электронного агента и его владельца, как
нам видится, необходимо разрешить следующие проблемы:
– отсутствие общепринятого определения понятия «искусственный
интеллект»;
– нечеткость границ между ответственностью владельца искусственного ин-
теллекта и самого искусственного интеллекта (электронного агента).
Примером вышесказанного является упомянутый в начале автономный су-
пермаркет, который является технически сложным устройством, способным са-
мостоятельно принимать решения (отпуск товара, расчеты и пр.) в интересах его
владельца (принципала). Очевидно, что такие решения могут иметь негативные
последствия для потребителя.
Возвращаясь к вопросу о делегировании агентской функции объектам прав
– носителям искусственного интеллекта, необходимо определить правовой статус
и правовой режим искусственного интеллекта в национальной правовой системе.
Большинство правоведов посвящают исследования вопросу юридической
и (или) фактической (физической) ответственности искусственного интеллекта:
кто несет ответственность за причиненный им вред (разработчик, правооблада-
тель, продавец, пользователь или третьи лица). В этой связи возникает правомер-
ный вопрос: является ли искусственный интеллект объектом или субъектом пра-
ва? Действующее законодательство Республики Беларусь сегодня определенных
ответов на данный вопрос не дает.
В российском научном сообществе за последние нескольких лет опублико-
вано значительное количество публикаций, посвященных искусственному ин-
теллекту, в том числе правовому регулированию: Н. В. Антонов, И. Р. Бегишев,
С. Б. Бальхаев, Ж. А. Гаунов, Ю. А. Тихомиров, П. Ролинсон, Е. Н. Ирискина,
А. В. Тюлин, Е. А. Моргунова, И. А. Филипова, Б. А. Шахназаров и др. [5, 7, 8, 10,
11, 14, 15, 22, 24, 25–29].
Особого внимания, на наш взгляд, заслуживает монография «Теория право-
вого регулирования искусственного интеллекта, роботов и объектов робототехни-
ки в Российской Федерации» об определении места искусственного интеллекта
и роботов в системе общественных отношений:
– искусственный интеллект и роботы признаются объектами права, что соот-
ветствует сложившейся догме об объектах и субъектах права;
– робот – юридическое лицо;
– робот – человек, то есть приравнивается к физическому лицу как субъекту
права;
– робот – электронное лицо (агент) [27].
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
196
Среди белорусских правоведов вопросы правового положения и правово-
го режима искусственного интеллекта поднимали представители белорусской
школы хозяйственного права профессор Н. Л. Бондаренко, Ю. Г. Конаневич,
Ю. О. Лысаковская [1, 12]. Так, Н. Л. Бондаренко и Ю. Г. Конаневич предложи-
ли концептуально новый подход к институционализации нестандартных по своей
природе объектов, содержащих элементы объекта интеллектуальной собственно-
сти (тот же искусственный интеллект) в рамках правовой системы Республики
Беларусь [1]. Авторы отмечают в своем исследовании, что в скором времени «при-
знаваемый в правовой науке и в праве на сегодняшний день круг субъектов обще-
ственных отношений претерпит довольно значительную трансформацию» [1. С. 7]
(с чем нельзя не согласиться в свете развития технологий и появления совершенно
новых общественных отношений), и предлагают уникальный концепт институци-
онализации объектов публичной идентификации в качестве нового типа объектов
интеллектуальной собственности, позволяющий создать универсальный правовой
и общесоциальный механизм идентификации и имплементации искусственного
интеллекта в систему общественных отношений. Искусственный интеллект, точ-
нее носители данной технологии, относится к новому типу объектов публичной
идентификации [1. С. 9].
При этом, как верно отметили в своем исследовании Н. Л. Бондаренко,
Ю. Г. Конаневич [1], Ю. О. Лысаковская [12] вне зависимости от подхода к опре-
делению правового статуса искусственного интеллекта и робота в системе обще-
ственных отношений (объект или все же субъект) ставит перед научным сообще-
ством и непосредственно перед законодателем проблему идентификации отдельно
взятой единицы искусственного интеллекта. В случае признания искусственного
интеллекта как объекта права, необходимо наделить такой объект «именем», по-
скольку функционирует такой объект с определенной степенью автономности от
правообладателя и производит определенное материальное или нематериальное
благо. Очевидно, что существующая система права интеллектуальной собствен-
ности не содержит соответствующего объекта интеллектуальной собственности.
В случае признания за искусственным интеллектом правового статуса субъ-
екта возникает аналогичная проблема: необходимо указанный субъект «поиме-
новать» среди прочих существующих традиционных субъектов общественных
отношений.
В случае признания государством робота субъектом общественных отноше-
ний [2], правового режима объекта публичной идентификации, возможно четкое
и эффективное разграничение родового, институционального, функционального
и индивидуального правового статуса физических лиц и роботов, юридических
лиц (организаций без статуса юридического лица) и роботов (в зависимости от
концепции субъективации искусственного интеллекта, которую изберет конкрет-
ный законодатель).
Автор является сторонником концепции субъективации технологии искус-
ственного интеллекта (ее материальных носителей) в качестве «электронного лица
(электронного агента)» физического или юридического лица [12, 13]. Указанная
концепция позволит создать абсолютно новую категорию субъектов обществен-
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
197
ных отношений – субъектов агентских правоотношений как нового типа право-
отношений. Разделяем позицию Н. Л. Бондаренко и Ю. Г. Конаневича о том, что
идентификация искусственного интеллекта на основе института объектов публич-
ной идентификации позволит разрешить проблему с правоспособностью, дееспо-
собностью и деликтоспособностью робота [1. С. 9].
Справедливости ради следует отметить, что, ведя речь о правовом регу-
лировании разработки и использования технологий искусственного интеллек-
та в Республике Беларусь, равно как и в ряде иных правовых систем, ошибоч-
но утверждать, что данная проблематика находится в неком правовом вакууме.
Существующие правовые институты (право интеллектуальной собственности,
например, договорное право, деликтное и пр.) позволяют определенным образом
регулировать новый тип общественных отношений с участием искусственного
интеллекта
как объекта [12. С. 454].
При этом уже сегодня становится очевидным, что традиционные институты
не позволяют охватить весь спектр новых общественных отношений, эффектив-
но регулировать их в целях содействия технологическому развитию Республики
Беларусь, обеспечению надлежащего уровня защиты прав и свобод челове-
ка и гражданина, сохранению фундаментальных гуманитарных ценностей при
обеспечении повышения благосостояния страны в целом и граждан и бизнеса
в частности.
До настоящего времени не существует единого понятия искусственного ин-
теллекта, в целом данная научная категория представляется нам в большей степени
дискуссионной
[28]
. Фактически программисты противопоставили искусственно-
му интеллекту интеллект естественный (человека и иных живых организмов)
.
Так, Ю. А. Цветков как критик технологического подхода отмечает, что «про-
граммисты пытаются искусственно воспроизвести свои представления об интел-
лекте, а не то, что есть интеллект в действительности с точки зрения психологии,
предметом изучения которой
он является
[28. С. 16].
Великий философ прошлого века К. Ясперс определял интеллект как «со-
вокупный умственный потенциал человека», выделял: предпосылки интеллекта
(память, утомляемость, речевой аппарат и т. д.); багаж знаний и связанную с ним
способность к обучению, которую также предлагал отделять от чистого интеллек-
та; и интеллект в собственном смысле этого слова [30. С. 266–268].
Американский психолог, известный как автор понятия «множественный ин-
теллект», Г. Гарднер определяет интеллект следующим образом: «Вообще интел-
лект можно определить как нейронный механизм или компьютерную систему,
которая генетически запрограммирована реагировать на определенные виды вну-
тренней или внешней информации»
[34. С. 69
], то есть допускает следующее тол-
кование: так как интеллект – это всего лишь сложно устроенная вычислительная
система, то постоянное совершенствование ее искусственного аналога когда-ни-
будь сравняется со своим естественным прототипом и даже превзойдет его.
Так что же собой представляет искусственный интеллект как правовая
категория?
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
198
Принимая во внимание нашу позицию касательно правового статуса искус-
ственного интеллекта (его носителей) как электронного лица (электронного аген-
та), обратимся к философским теориям об искусственной личности, детальный
анализ которых проведен в исследовании О. Н. Гурова и А. В. Шерстова [5].
Так, известный российский мыслитель, доктор философских наук
А. Ю. Алексеев определяет понятие «философский зомби» относительно «лич-
ности» когнитивно-компьютерной системы, что идентично понятию «искусствен-
ная личность», и представляет собой в широком смысле «систему, не обладаю-
щую сознанием, но при этом с точки зрения поведения, выполняемых функций,
по внешнему виду неотличимо или очень похоже на существо, обладающее со-
знанием» [5. С. 63]. Авторы отмечают также «зомбифилов», которые примени-
тельно к искусственному интеллекту допускают, что создание функционально
идентичных двойников, не обладающих сознанием, возможно. «Антизомбисты»
признают абсурдной идею о возможности существования зомби как такового. При
этом определенную ясность в данную проблему, по мнению О. Н. Гурова, вно-
сят «нейтралы», утверждая, что компьютерная модель должна включать модуль
«псевдосознания», аналогичного человеческому сознанию. При этом существуют
и «азомбисты», которые игнорируют сам вопрос о «сознании» искусственных си-
стем, так как их идентификация не нужна.
В настоящее время философами разработаны следующие основные модели
искусственной личности [5. С. 63-65]:
Модель 1. Искусственная личность как имитация естественной личности
(азомбисты). Искусственный субъект не отличается от естественного: личности
похожи не только по структуре и функционированию внешних видимых систем
(физической, физиолого-анатомической, вербально-коммуникативной и пр.), но
и внутренней духовной системы, которая отвечает за абстрактные понятия, при-
сущие эмоциональной и чувственной, рефлексивной стороне человека (например,
«ответственность», «право» и т. д.).
Модель 2. Искусственная личность как модель естественной личности.
Наличие у искусственной личности комплекса «псевдосознания», который ис-
пользуется с целью манипуляции и управления так называемыми знаниями и, ко-
нечно же, данными, оперируемыми интеллектуальной системой.
Модель 3. Искусственная личность как воспроизведение естественной
личности (антизомбисты). Искусственный интеллект воспроизводит все суще-
ствующие феномены, свойственные человеческому сознанию, посредством ре-
ализации сложной функциональной зависимости нейрофизиологических кодов
субъективной реальности от субстрата, инвариантного по отношению к физио-
логической структуре человеческого мозга. Например, Д. И. Дубровский опре-
деляет важное условие для возникновения искусственной личности – «Я», кото-
рое и формируют личность: генетический и биографический уровни. При этом,
как отмечают европейские ученые Джозеф Гуггемос (Josef
Guggemos), Стефан
Сондереггер (Stefan
Seufert) и Сабина Сеуферт (Sabine Seufert) в работе «Робот-
гуманоид с индивидуальностью?» (“A
humanoid
robot
with
personality?”), гене-
тический уровень можно легко подделать или воспроизвести, в то время как
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
199
биографический уровень – это опыт, который необходимо получить, осмыслить
и сохранить [5. С. 64].
Модель 4. Искусственная личность – как создание (формирование) «сверх-
личности». По мнению Д. Денетта, создает такие качества (явления), которые не
имеют аналога у естественной личности (идея «сверхличности») [5. С. 65].
Как отмечают Гуров и Шерстов, дать «точное и единое определение искус-
ственной личности» на данном этапе не представляется возможным, поскольку до
сих пор не существует единого, общепризнанного понимания феномена человече-
ской личности и существует многообразие представлений о способах компьютер-
ной реализации персонологических феноменов [5. С. 65].
В науке выделяют два основных подхода к определению искусственной лич-
ности [5. С. 66–67]:
1. Это робот с псевдосознанием – обладатель функционального подобия
субъективного сознания реальности, присущего человеку (идея антропопатизма,
согласно которой искусственная личность наделяется свойствами человеческой
психики, но робот никогда не станет человеком, то есть естественной личностью
[5. С. 66]. По мнению сторонников данного подхода, результат формального копи-
рования опыта лишен основной составляющей – чувств и эмоций, позволяющих
человеку фиксировать память, делать выводы и оценивать полученный опыт по-
средством морального удовлетворения от результата, в то время как машина спо-
собна только имитировать чувства.
2. Это сложная экспертная система, обладающая механизмами «чувствова-
ния». Подход сопряжен с проблемой моделирования «смысла»: если машина «по-
нимает», то что для нее «смысл»? Сторонники подхода приводят в пример принцип
работы чатбота Tay от Microsoft, который обучается и тренируется на основе со-
общений пользователей и генерирует на их основе новые реплики. Впоследствии
разработчик признал, что недооценил социальный аспект при разработке: чат-бот
не может «мыслить», не способен отфильтровать негативную информацию и от-
делить ее от нейтральной или позитивной. То есть нынешние прототипы искус-
ственной личности не являются автономными в полном смысле этого слова, им
все еще нужен модератор (оператор) в отличие от человека [5. С. 67].
Таким образом, часть российского философского сообщества констатирует
необходимость формирования нового научного языка на пересечении философ-
ской антропологии, философии сознания, философии технологии, философии
искусственного интеллекта на базе изучения этических проблем, возникающих
в сфере искусственного интеллекта [5. С. 73].
В отличие от философии
в российской юридической литературе сегодня
можно выделить ряд предложений по определению искусственного интеллекта.
Искусственный интеллект – «искусственная сложная кибернетическая ком
-
пьютерно-программная система с когнитивно-функциональной архитектурой
и собственными или релевантно доступными вычислительными мощностями,
обладающая свойствами субстантивности (включая определенную правосубъект
-
ность и автономность), элаборативной операциональностью, высокоуровневыми
возможностями восприятия и моделирования окружающих образов, саморефе
-
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
200
рентно принимающую и реализующую решения, анализирующую и понимаю
-
щую свое поведение и опыт, самостоятельно моделирующую и корригирующую
алгоритмы действий, воспроизводящую когнитивные функции (включая связан
-
ные с глубинным самообучением), способную самореферентно адаптировать свое
поведение и осуществлять омологацию себя и подсистем» [14. С. 1095
–
1096].
Искусственный интеллект – система, обладающая следующими характе
-
ристиками: 1) факультативностью аппаратного воплощения; 2) способностью
анализировать окружающую среду; 3) наличием определенной автономности
в функционировании; 4) наличием способности накопления опыта, его оценки
и реализации задачи самообучения; 5) наличием «интеллектуальности», описы
-
ваемой через категории «разумности», «рациональности» или способности «мыс
-
лить, как человек» или «действовать, как человек», во всех или в определенных
обстоятельствах» [14. С. 1095
–
1096].
Зарубежные ученые-правоведы, как правило, определяют искусственный ин
-
теллект как нечто прикладное: технология или технологии и методы [14. С. 1095],
в единичных случаях рассматривают возможность искусственного интеллекта
выступать субъектом конституционного права.
Лоуренс Соулум (Lourence
Solum)
считает, что «искусственные интеллекты (объекты с искусственным интеллектом)
и даже объекты с полноценным искусственным интеллектом (киберсубъекты) не
являются людьми и не могут позиционироваться в качестве аналогичных или тож-
дественных людям. Это наиболее прямой из всех аргумент: можно утверждать,
что только люди могут обладать конституционными правами» [40.
Рр. 1258–1259].
В отечественной науке эта проблема не разработана.
Следовательно, для признания искусственного интеллекта субъектом права
первоначально необходимо определить конституционно-правовой статус нового
субъекта.
В законодательстве Великобритании, США и других странах искусственный
интеллект определяется через конкретные методы и технологии, обеспечивающие
результаты, сопоставимые с результатами человеческой интеллектуальной дея
-
тельности [36, 37
]. При этом
носители искусственного интеллекта классифици
-
руются по степени автономности, на основании чего законодатель распределяет
юридическую ответственность между самим носителем и его правообладателями,
пользователями, создателями и др. [11. С. 106].
Проведенное исследование правового регулирования и институционализа
-
ции искусственного интеллекта и роботизации в ряде юрисдикций позволяет сде
-
лать следующие выводы.
1. Объективно существует новый тип отношений по разработке (созданию)
и использованию искусственного интеллекта, роботов и робототехники.
2. Отсутствие эффективного нормативного правового регулирования новых
типов общественных отношений приводит к ряду проблем:
2.1. Отсутствие общепринятого понятия искусственного интеллекта, робота.
2.2. Отсутствие идентификации искусственного интеллекта в системе обще-
ственных отношений.
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
201
3. Безопасная разработка и использование технологий искусственного интел-
лекта требуют создания эффективного правового регулирования новой цифровой
сферы общественных отношений, которые де факто уже существуют.
Заключение.
Результаты проведенного анализа позволяют констатировать,
что текущий уровень развития технологий требует существенной трансформации
сложившейся правовой догмы.
До настоящего времени ряд фундаментальных проблем правового регулиро-
вания искусственного интеллекта в правовой системе Республики Беларусь, как
и в ряде иных государств, остается неразрешенным: искусственный интеллект не
идентифицирован (не определен его правовой статус), не определен правовой ре-
жим его использования в рамках публичных и частных отношений.
Национальная правовая система с традиционными институтами договорно-
го, деликтного права, права интеллектуальной собственности определенным об-
разом позволяет обеспечивать защиту носителя искусственного интеллекта как
любого другого объекта права, но не как субъекта.
Искусственный интеллект уже выступает участником правоотношений как
нечто, способное имитировать интеллект человека, самообучаться и принимать
определенные решения, в том числе на основании встроенных алгоритмов без по-
лучения данных от человека (саморазвивающиеся системы).
В случае, когда искусственный интеллект выступает участником договорных
отношений (стороной электронного договора купли-продажи, например), требует-
ся идентифицировать его правовой статус, включая деликтоспособность.
В связи с чем разработка детального правового регулирования искусствен-
ного интеллекта и роботизации является приоритетом государственной полити-
ки большинства стран мира, что позволит трансформировать ценности и правила
в соответствии с новой цифровой реальностью для дальнейшего развития техно-
логий исключительно на пользу и во благо человечеству.
Нами предлагается следующая концепция правового регулирования искус-
ственного интеллекта в Республике Беларусь:
1. Принять специальный акт законодательства (специальные нормы регули-
рования) – Закон Республики Беларусь «Об искусственном интеллекте».
2. Определить правовой статус искусственного интеллекта в законе как элек-
тронного лица (электронного агента) – субъекта общественных отношений, признав
за ним правосубъектность, т. е. отождествить с человеком как субъектом права.
3. Определить правой режим разработки и использования искусственного
интеллекта.
4. Внести изменения в Конституцию Республики Беларусь, закрепив в ней
конституционно-правовой статус искусственного интеллекта – «искусственная
(цифровая) личность» в отличие от правового статуса человека – «личность».
4. Идентифицировать носитель технологий искусственного интеллекта
в законе.
5. Институционализировать агентские отношения в рамках кодификации
хозяйственного законодательства Республики Беларусь: глава «Агентирование»
Хозяйственного кодекса Республики Беларусь.
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
202
Список литературы
1. Бондаренко Н. Л., Конаневич Ю. Г. Объекты публичной идентификации
как новый тип объектов интеллектуальной собственности // Интеллектуальная
собственность в Беларуси. 2023. № 2. С. 6-15.
2. Бегишев И. Р. Искусственный интеллект и робот как правовые категории //
Безопасность бизнеса. 2020. № 6. С. 32-36.
3. Бруссард М. Искусственный интеллект: пределы возможного. М., 2020.
362 с.
4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996
№ 14-ФЗ // СПС «КонсультантПлюс».
5. Гуров О. Н., Шерстов А. В. Проблемы управления искусственной лично-
стью // Исследования в цифровой экономике. 2023. № 1. С. 61-89.
6. Декрет Президента Республики Беларусь от 21.12.2017 № 8 «О развитии
цифровой экономики» // СПС Ilex.
7. Зырянов И. А. К вопросу о введении киберответственности искусственно-
го интеллекта // Конституционное и муниципальное право. 2023. № 5. С. 53-58.
8. Ирискина Е. Н., Беляков К. О. Правовые аспекты гражданско-право-
вой ответственности за причинение вреда действиями робота как квазисубъекта
гражданско-правовых отношений // Гуманитарная информатика. 2016. Вып. 10.
С. 65-95.
9. Кодекс Республики Беларусь от 07.12.1998 № 218-З «Гражданский кодекс
Республики Беларусь» // СПС Ilex.
10. Кирпичников Д. В. Искусственный интеллект как правовая категория:
доктринальный подход к разработке дефиниции // Актуальные проблемы эконо-
мики и права. 2020. Т. 14, № 1. С. 79-91. EDN
ESEBKI
11. Крысанова-Кирсанова И. Г., Трушина И. О. Правовой статус искусствен-
ного интеллекта // Вестник экономической безопасности. 2022. № 2. С. 104-107.
12. Лысаковская Ю. О. Агентирование и искусственный интеллект: пер-
спективы развития // Цифровые технологии и право: сборник научных трудов
I
Международной научно-практической конференции. В 6 т., Казань, 23 сентября
2022 года / под ред. И. Р. Бегишева [и др.]. Т. 2. – Казань: Познание, 2022. С. 453-
460. EDN SZNZMD
13. Лысаковская Ю. О. Агентские отношения как основа функционирования
системы странового маркетинга. Страновой маркетинг: монография / под ред.
Н.
Л. Бондаренко. Минск: Ковчег, 2022. 652 с.
14. Минбалеев А. В. Понятие «искусственный интеллект» в праве // Вестник
Удмуртского университета. Серия «Экономика и право». 2022. № 6. С. 1094-1099.
15. Моргунова Е. А., Шахназаров Б. А. Право интеллектуальной собственно-
сти в условиях развития новых технологий: монография. М.: Норма, ИНФРА-М,
2023. 152 с.
16. Указ Президента Республики Беларусь от 15.09.2021 № 348 «О
Государственной программе инновационного развития Республики Беларусь на
2021–2025 годы» // СПС Ilex.
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
203
17. Закон Республики Беларусь от 07.05.2021 № 99-З «О защите персональ-
ных данных» // СПС Ilex.
18. Указ Президента РФ от 10.10.2019 № 490 «О развитии искусственного
интеллекта в Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
19. Декрет Президента Республики Беларусь от 21 декабря 2017 г. № 8
«О
развитии цифровой экономики» // СПС Ilex.
20. Официальный сайт Комиссии по реализации Кодекса этики в сфере ис-
кусственного интеллекта. URL: https://ethics.a-ai.ru
21. Официальный сайт Национальной программы «Цифровая экономика
Российской Федерации». URL: https://digital.ac.gov.ru
22. Перькова В. В. Носители искусственного интеллекта и их правовые поло-
жения // Юридическая наука. 2023. № 3.
23. Петрович В. В Минске открылся супербыстрый зарядный комплекс
с 8 станциями и автономным супермаркетом. URL: https://auto.onliner.by/2022/12/27/
superbystryj-zaryadnyj-kompleks
24. Правовые и этические аспекты, связанные с разработкой и применением
систем искусственного интеллекта и робототехники: история, современное состо-
яние и перспективы развития: монография / В. В. Архипов и др.; под общ. ред.
В. Б. Наумова СПб.: НП-Принт, 2020. 260 с.
25. Ролинсон П., Ариевич Е. А., Ермолина Д. Е. Объекты интеллектуальной
собственности, создаваемые с помощью искусственного интеллекта: особенности
правового режима в России и за рубежом // Закон. 2018. № 5. С. 63-71.
26. Струкова П. Э. Искусственный интеллект в Китае: современное состоя-
ние отрасли и тенденции развития // Вестник Санкт-Петербургского университе-
та. Востоковедение и африканистика. 2020. Т. 12, Вып. 4. С. 588-606.
27. Теория правового регулирования искусственного интеллекта, роботов
и объектов робототехники в Российской Федерации: монография / Г. Ф. Ручкина
[и др.]; под ред. Г. Ф. Ручкиной. М.: Прометей, 2020. 294 с.
28. Филипова И. А., Коротеев В. Д. Будущее искусственного интеллекта: объ-
ект или субъект права? // Journal of Digital Technologies and Law. 2023. № 2. С. 5-32.
29. Юридическая концепция роботизации: монография / Н. В. Антонова,
С. Б. Бальхаева, Ж. А. Гаунова и др.; отв. ред. Ю. А. Тихомиров, С. Б. Нанба. М.:
Проспект, 2019. 240 с.
30. Ясперс К. Общая психопатология. М., 1997. 365 с.
31. Broussard M. Artificial Unintelligence: How Computers Misunderstand the
World. The MIT Press, 2018. 237 p.
32. Civil Law Rules on Robotics European Parliament resolution of 16 February
2017 with recommendations to the Commission on Civil Law Rules on Robotics
(2015/2103(INL)) (2018/C 252/25). URL: https://eur-lex.europa.eu
33. European ethical Charter on the use of Artificial Intelligence in judicial sys-
tems and their environment. URL: https://rm.coe.int
34. Gardner H. Frames of Mind: The Theory of Multiple Intelligence. 3rd edition.
Basic Books, 2011. 528 p.
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
Цифровые технологии в системе частно-правовых (цивилистических) отношений
Digital
T
echnologies in the
S
ystem of
P
rivate-legal (
C
ivilistic)
Relations
204
35. Guidelines for National New Generation Artificial Intelligence Innovation
and Development Pilot Zone Construction Work / The State Council of the People’s
Republic of China. URL: http://www.gov.cn
36. Industrial Strategy. Building a Britain fit for the future. URL: https://assets.
publishing.service.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/
file/664563/industrial-strategy-white-paper-web-ready-version.pdf
37. Leadership in AI: A Plan for Federal Engagement in Developing Technical
Standards and Related Tools. URL: https://www.nist.gov/system/files/docu-
ments/2019/08/10/ai_standards_fedengagement_plan_9aug2019.pdf
38. National AI policies & strategies. URL: https://oecd.ai
39. Proposal for a Regulation of the European Parliament and of the Council
Laying Down Harmonised Rules on Artificial Intelligence (Artificial Intelligence Act)
And Amending Certain Union Legislative Acts. URL: https://eur-lex.europa.eu
40. Solum L. B. Legal Personhood for Artificial Intelligences // North Carolina
Law Review. 1992. Vol. 70(4). P. 1258-1259.
41. S.2217 - FUTURE of Artificial Intelligence Act of 2017. URL: https://www.
congress.gov/bill/115th-congress/senate-bill/2217/committees
42. White Paper on Artificial Intelligence - A European approach to excellence and
trust. URL: https://ec.europa.eu
Н. А. Малышева,
кандидат юридических наук,
Московский университет Министерства внутренних дел
Российской Федерации имени В. Я. Кикотя
НОВЫЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫЕ РЕЖИМЫ
В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ
Аннотация.
В статье рассматриваются две основные проблемы гражданско-
го права в условиях цифровизации: 1) правосубъектность искусственного интел-
лекта; 2) создание результатов интеллектуальной деятельности с использованием
технологии искусственного интеллекта. На основании исследования сделаны вы-
воды об «искусственности» существования первой и о необходимости решения
второй проблемы в плоскости установления нового гражданско-правового режи-
ма. Выявлены особенности рассматриваемого правового режима.
Ключевые слова:
цифровизация, искусственный интеллект, правовой ре-
жим, принципы гражданского права, субъекты гражданского права, цифровые
технологии, нейросеть
NEW CIVIL LAW REGIMES IN THE CONTEXT
OF DIGITAL TRANSFORMATION
Abstract.
The article deals with two main problems of civil law in the context
of digitalization: 1) legal personality of artificial intelligence; 2) creation of the results
