Распространенность постменопаузального остеопороза в бухарской области

Биология ва тиббиёт муаммолари, 2016, №4 (91) 43

УДК: 616.71-007.234: 618.173

РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ ПОСТМЕНОПАУЗАЛЬНОГО ОСТЕОПОРОЗА В БУХАРСКОЙ

ОБЛАСТИ

С.И. ИСМАИЛОВ, Л.С. АББОСХОДЖАЕВА, Н.М. АЛИХАНОВА, Г.И. АЛЛАЯРОВА

Республиканский Специализированный Научно-Практический Медицинский Центр Эндокринологии,

МЗ Республики Узбекистан

БУХОРО ВИЛОЯТИДА ПОСТМЕНОПАУЗАЛ ОСТЕОПОРОЗ ТАРҚАЛГАНЛИГИ

С.И. ИСМАИЛОВ, Л.С. АББОСХОДЖАЕВА, Н.М. АЛИХАНОВА, Г.И. АЛЛАЯРОВА

ЎзР ССВ Республика ихтисослаштирилган эндокринология илмий-амалий тиббиёт маркази

PREVALENCE OF POSTMENOPAUSAL OSTEOPOROSIS IN BUKHARA REGION

S.I. ISMAILOV, L.S. ABBOSKHUJAEVA, N.M. ALIKHANOVA, G.I. ALLAYAROVA

Center for the Scientific and Clinical Study of Endocrinology, Uzbekistan Public Health Ministry Tashkent,

Uzbekistan

Бухоро вилоятида яшовчи ва постменопауза давридаги 50 ёшдан 80 ёшгача бўлган 378 нафар

аёлда сўров ўтказилди. Бухоро вилоятидаги текширилган аёллар орасида постменопаузал остеопороз

тарқалганлиги 24,1%ни, остеопения 33,6%ни ташкил қилди. Ёш ошган сари суяк тўқимасининг

минерал зичлиги (СТМЗ) меъёрда бўлган аёллар сони камайиб борди (50-59 ёшдаги 50,5%дан ≥70 ёш

бўлганларда 5,0%гача). Аёлларнинг ярмидан камроғи сут махсулотларини доимий қабул қилган (43,7%)

ва ҳар куни камида 30 минут жисмоний фаол бўлган (46,3%). Эрта менопауза суяк тўқимасининг

минерал зичлиги меъёрда бўлган аёлларга нисбатан (20,6%), остеопорозли аёлларда кўпрок учради

(39,6%). Текширилган аёллар орасида сут махсулотларини доимий истеъмол қилмаслик, паст

жисмоний фаоллик ва менопауза давомийлиги остеопорознинг хавф омиллари эканлиги аниқланди.

Калит сўзлар:

постменопаузал остеопороз, остеопения, суяк тўқимасининг минерал зичлиги,

хавф омиллари.

Questioning for 378 women from 50 to 80 years of age who are in menopause and live in Bukhara re-

gion. The prevalence of osteoporosis among surveyed postmenopausal women living in Bukhara region com-

prised 24.1%, osteopenia - 33.6%.With increase of age there the number of women with normal BMD signifi-

cantly declines (from 50.5% at age of 50-59 to 5,0% - at ≥70).Dairy products were regularly consumed by less

than half of the women (43.7%) and 46.3% were physically active during at least 30 minutes daily. Early men-

opause was significantly more common among women with osteoporosis (39.6%), than in women with nBMD

(20.6%). Irregular consumption of dairy products, low physical activity and the duration of menopause were

the risk factors in the studied group of women.

Keywords:

postmenopausal osteoporosis, osteopenia, bone mineral density, risk

Остеопороз - системное заболевание скеле-

та, характеризующееся сниженной прочностью

костной ткани и склонностью к переломам. Забо-

левание развивается постепенно и клинически

нередко выявляется уже после перелома, что по-

служило основанием назвать его «безмолвной

эпидемией». По мнению экспертов ВОЗ остеопо-

роз сегодня - одно из наиболее распространенных

заболеваний; наряду с инфарктом миокарда, он-

кологической патологией и внезапной смертью он

занимает ведущее место в структуре заболеваемо-

сти и смертности населения [3, 4, 11, 12, 21].

С возрастом масса кости снижается, и воз-

растает риск остеопоротических переломов. Воз-

раст - главная детерминанта массы кости. Сниже-

ние массы кортикальной кости начинается в 35-40

лет, тогда как трабекулярной кости - значительно

раньше, возможно даже до 20 лет. В течение всей

оставшейся жизни масса кости продолжает сни-

жаться и потеря ее у женщин может достигать

45% в позвоночнике и 55% в проксимальном от-

деле бедра. У мужчин потеря костной массы

вдвое меньше, чем у женщин в соответствующих

возрастных группах [13, 17].

Постменопаузальный остеопороз является

одной из наиболее широко распространенных

форм системного остеопороза. Как и другие фор-

мы этого заболевания, относящегося к группе ме-

таболических остеопатий, постменопаузальный

остеопороз характеризуется снижением массы

костей, нарушением их микроархитектоники с

последующим повышением ломкости и риска

развития переломов. Данное определение осте-

опороза было сформулировано Consensus Devel-

opment Conference: Diagnosis, Prophylaxis and

Treatment of Osteoporosis в 1993 году [16].

Постменопаузальный остеопороз развива-

ется примерно у 30-40% женщин в возрасте стар-

ше 40 лет и обусловлен наблюдающейся в этот

период жизни гормональной перестройкой в ор-

ганизме, связанной в первую очередь с уменьше-

нием, а затем и прекращением выработки яични-

ками эстрогенов. ПМО относится к поздним об-

менным нарушениям, связанным с климактерием

[9].

Распространенность постменопаузального остеопороза в Бухарской области

44 Проблемы биологии и медицины, 2016, №4 (91)

Влияние возраста на риск развития осте-

опороза и последующих переломов у женщин

подтверждено в различных исследованиях. Оцен-

ка отношения шансов, т. е. уровня риска, опреде-

ляемого путем сравнения исследуемой группы с

контрольной («случай-контроль»), показало: для

женщин в возрасте 65 лет и старше риск развития

остеопороза равен 3,0; риск переломов костей пе-

риферического скелета в возрасте 50 лет и старше

- 3,6; риск переломов позвонков - 3,0. Влияние

возраста на МПКТ у женщин демонстрирует и

выявленная отрицательная корреляция возраста и

МПКТ всех областей сканирования проксималь-

ного отдела бедренной кости. У мужчин значимо-

го влияния возраста на развитие остеопороза и

переломов не обнаружено [5, 14, 18, 22, 23].

При отсутствии необходимых профилакти-

ческих мероприятий скорость снижения массы

кости в этот период составляет 2-5% в год. Доста-

точной выраженности процесс достигает, как

правило, через 5-10 лет после наступления мено-

паузы (т.е. в возрасте 60-70 лет), когда костная

масса снижается примерно на 25-30% и появля-

ются боли в спине, пояснице, конечностях и су-

ставах, деформация фигуры (т.н. "горб вдовы") и

др. [10].

Цель исследования: изучить распростра-

ненность постменопаузального остеопороза и

различных факторов риска его развития среди

женщин Бухарской области.

Материалы и методы исследования.

Про-

ведено скрининговое обследование 378 женщин

от 50 до 80 лет, находящихся в постменопаузе и

проживающих в Бухарской области.

Критериями включения явились: наличие

ОП и менопауза не менее 1 года.

Критерии исключения: наличие заболева-

ний, влияющих на костный метаболизм (гиперпа-

ратиреоз, тиреотоксикоз, синдром и болезнь

Иценко-Кушинга, гипогонадизм в анамнезе, рев-

матические болезни, синдром мальабсорбции, по-

чечная недостаточность, нарушение функции пе-

чени, злокачественные новообразования), прием

медикаментов, влияющих на кальциевый обмен, в

период 12 месяцев, предшествующих исследова-

нию. Изменения МПКТ оценивали на аппарате

ультразвуковой остеоденситометрии «Sunlight

Omnisense 8000S».

Согласно клиническим рекомендациям по

остеопорозу диагностика остеопороза или осте-

опении основывалась на значениях Т-критерия -

количества стандартных отклонений (SD) от воз-

растной нормы: показатель -2,5 SD и менее рас-

ценивался как остеопороз, Т-критерий > -2,5 SD и

≤ -1,0 SD определял остеопению и Т-критерий<-

1,0 SD был принят за норму. На каждого пациента

заполнялась карта-анкета, разработанная в

РСНПМЦ Эндокринологии МЗ РУз.

Полученный цифровой материал обрабаты-

вали методом вариационной статистики, с ис-

пользованием критерия достоверности по Стью-

денту-Фишеру. Достоверными считали те разли-

чия, при которых значение р<0,05.

Результаты и обсуждение.

За период с

01.05.2010 по 01.05.2011 было проведено скри-

нинговое обследование 378 женщин 50 лет и

старше, находящихся в менопаузе. Средний воз-

раст 56,0±6,0 лет (Ме 53,0; IQR 52,0-58,8). Нор-

мальные показатели МПКТ (нМПКТ) были у

160(42,3%) женщин, остеопения – у 127(33,6%) и

ОП – 91(24,1%) обследованных.

Группа нМПКТ в значительной степени

представлена женщинами в возрасте 50-59 лет

(95,6%). По мере увеличения возраста, отмеча-

лось прогрессивное снижение удельного веса па-

циенток с нормальными показателями: 60-69 лет

– 3,8%; ≥70 лет – 0,6%.

Среди женщин с остеопенией в отношении

возрастных категорий отмечается та же тенденция

(50-59 лет – 77,2%; 60-69 лет – 18,9%; ≥70 лет –

3,9%). Однако в группе с остеопенией женщин в

возрасте 50-59 лет (ОШ 0,15; 95% ДИ 0,07-0,37;

р<0,0001) значимо меньше, а 60-69 лет (ОШ 5,98;

95% ДИ 2,36-15,1; р=0,0001) достоверно больше

по сравнению с группой имеющей нМПКТ.

В группе с ОП женщин в возрасте 50-59 лет

(53,6%) было существенно меньше, чем в группах

с нМПКТ (ОШ 0,06; ДИ 95% 0,03-0,14; р<0,0001)

и с остеопенией (ОШ 0,39; 95% ДИ 0,22-0,71;

р=0,003). Тогда как возрастная группа 60-69 лет

(27,5%; ОШ 9,72; 95%ДИ 3,81- 24,8; р<0,0001 ) и

≥70 лет (15,4%; ОШ 28,9; 95%ДИ 3,73- 223,9;

р<0,0001) представлена значительно больше, чем

в группе с нМПКТ. С возрастом наблюдается ка-

тастрофическое уменьшение доли жительниц с

нМПКТ (с 50,5% в возрасте 50-59 лет до 10,9% -

60-69 лет и до 5,0% - ≥70 лет).

Таким образом, почти у половины женщин,

проживающих в Бухарской области, наблюдается

остеопороз с тенденцией к значительному увели-

чению с возрастом.

Масса тела является наиболее сильной де-

терминантной пиковой костной массы. Это отча-

сти связано с тем, что крупные люди имеют более

крупные кости. У женщины с большим весом ве-

личина нагрузки на скелет больше, и значение как

мышечной, так и жировой массы выше. Низкая

масса тела и/или индекс массы тела относятся к

предикторам ОП и переломов, в основном шейки

бедра, высокой степени доказательности [1].

Ранее нами была изучена распространен-

ность критической массы тела (<57 кг) и ИМТ

(<18,5 кг/м2) среди женщин постменопаузального

возраста в трех регионах Узбекистана. Установ-

лено, что значительное число женщин с критиче-

ской массой тела проживает в Намангане (16,8%)

С.И. Исмаилов, Л.С. Аббосходжаева, Н.М. Алиханова, Г.И. Аллаярова

Биология ва тиббиёт муаммолари, 2016, №4 (91) 45

по сравнению с Ташкентом (7,7% ОШ 2,44;

95%ДИ 1,72-3,46; р=0,005) и Карши (10,3% ОШ

1,77; 95%ДИ 1,20-2,62; р=0,005). Среди житель-

ниц Карши ИМТ<18,5 кг/м2 (5,5%) встречается

чаще, чем Ташкента (1,6% ОШ 3,64; 95%ДИ 1,91-

6,95; р<0,0001) и Намангана (2,7% ОШ 2,12;

95%ДИ 1,03-4,34; р=0,05) [19; 20]. Что касается

жительниц Бухары, то количество женщин с мас-

сой тела <57 кг и ИМТ <18,5 кг/м2 в группах с

нМПКТ (соответственно 23,1% и 2,5%) и осте-

опорозом (соответственно 13,2%; ОШ 1,98;

95%ДИ 0,97-4,03; р=0,08 и 2,2% ОШ 1,14; 95%ДИ

0,20-6,35; р=0,78) значительно не различалось.

При изучении факторов питания при остеопорозе

и последующих переломах особое внимание уде-

ляется потреблению молочных, продуктов как

одного из основных источников «пищевого»

кальция. В период постменопаузы падение уровня

эстрогенов приводит к нарушению кальциевого

равновесия. У пожилых людей в случае низкого

поступления кальция с пищей не происходит уве-

личения его всасывания в кишечнике, и как след-

ствие легко возникает отрицательный кальциевый

баланс. Поэтому с возрастом недостаточность

кальция приобретает все возрастающее значение

в патогенезе остеопороза. Пищевая добавка каль-

ция позволяет снизить потерю костной ткани на

0,4-0,8% в год, что может составить почти поло-

вину годовой ее потери у пожилых людей [7].

При анализе потребления кальция установ-

лено, что в Бухаре менее половины женщин

(43,7%) регулярно употребляют молочные про-

дукты, причем в группе с остеопорозом (27,5%)

таковых достоверно меньше по сравнению с ли-

цами имеющими нормальные показатели МПКТ

(61,9%; ОШ 0,23; 95%ДИ 0,13-0,41; р<0,0001) и

остеопению (32,3%; ОШ 0,29; 95%ДИ 0,18-0,48;

р<0,0001). Если рассматривать уровень потребле-

ния молочных продуктов в возрастном аспекте, то

показатели (50-59 лет – 45,2%; 60-69 лет – 38,2%;

≥70 лет – 35,0%) были сопоставимы и не имели

достоверной разницы.

По данным литературы низкая двигательная

активность на протяжении многих лет способ-

ствует развитию ОП в пожилом возрасте. Мало-

подвижный образ жизни, иммобилизация ведут к

быстрой потере костной массы, что обусловлено

ускоренной костной резорбцией и замедленным

костеобразованием. У людей, ведущих активный

образ жизни МПКТ на 30% выше, чем у малопо-

движных лиц [2; 6; 15]. По результатам наших

исследований только 46,3% обследованных на

вопрос о ежедневной физической активности не

30 мин ответили положительно. Среди женщин с

ОП (33,0%) таковые встречаются достоверно ре-

же, чем среди обследованных с нормальными

значениями МПКТ (56,9%; ОШ 0,37; 95%ДИ

0,22-0,64; р=0,0004) и остеопенией (42,5%; ОШ

0,56; 95%ДИ 0,35-0,90; р=0,02).

Известно, что у женщин после менопаузы в

возрасте 50-80 лет происходит большая потеря

компактного вещества костной массы, чем у муж-

чин. Потеря губчатого вещества в постменопау-

зальном периоде также значительно увеличена по

сравнению с нормальной возрастной потерей в

периоде с сохраненной менструальной функцией.

Указанные обстоятельства обусловливают значе-

ние постменопаузального периода как важнейше-

го фактора риска развития остеопороза. Считает-

ся, что значимым фактором риска развития ОП

является не только сама менопауза, но и её дли-

тельность. После наступления менопаузы потеря

костной массы составляет около 2-3 % в год, так

продолжается до 65-70 лет, после чего скорость

потери костной массы снижается до 0,3 - 0,5% в

год [8].

Среди обследованных были в основном

женщины с длительностью менопаузы до 5 лет

(154 – 40,7%) и ≥10 лет (142 – 37,6%). Нами была

изучена зависимость распространенности ОП от

длительности менопаузы. Более чем у четверти

(106 – 28,0%) женщин менопауза началась в воз-

расте до 45 лет, причем в группе с ОП таковых

было существенно больше (39,6%), чем в группе с

нМПКТ (20,6%; ОШ 2,52; 95%ДИ 1,43-4,45;

р=0,002). Доля женщин с длительностью менопа-

узы ≥10 лет была достоверно выше в группе с ОП

(62,6%), по сравнению с нМПКТ (20,0%; ОШ

6,71; 95%ДИ 3,77-11,9; р<0,0001).

Заключение.

Среди обследованных жи-

тельниц Бухарской области в возрасте 50 лет и

старше с длительностью менопаузы более 1 года

нормальная минеральная плотность костной тка-

ни встречается в 42,3% случаев, остеопения -

33,6% и остеопороз – в 24,1%случаев. С возрас-

том наблюдается прогрессивное снижение числа

женщин с нормальными показателями МПКТ (с

50,5% в возрасте 50-59 лет до 10,9% - 60-69 лет и

до 5,0% - ≥70 лет). Менее половины женщин ре-

гулярно употребляли молочные продукты (43,7%)

и были физически активными ежедневно не 30

мин (46,3%).

Литература:

1.

Абрамова Т.Ф., Никитина Т.М., Кочеткова

Н.И. и др. Остеопороз и физическая активность.

Научно-методическое пособие. – М.: ООО «Скай-

принт», 2013. – 112с

2.

Баранова И.А. Факторы риска остеопоро-

за//Практическая пульмонология. - 2004. - №4. –

С.18-22.

3.

Лесняк О.М., Беневоленская Л.И. Остеопороз:

клинические рекомендации / под ред. О.М. Лес-

няк, Л.И. Беневоленской – Изд. 2-е, перераб. и

доп. - М.: ГЭОТАР – Медиа, 2009.– 272с.

4.

Лесняк О.М. Новая парадигма в диагностике и

Распространенность постменопаузального остеопороза в Бухарской области

46 Проблемы биологии и медицины, 2016, №4 (91)

лечении остеопороза: прогнозирование 10-

летнего абсолютного риска перелома (калькуля-

тор FRAXTM)//Остеопороз и остеопатии. – 2012.

- №1. – С.23-28.

5.

Марченкова Л.А., Древаль А.В., Добрицына

М.А. Структура клинических факторов риска

остеопороза и уровень потребления кальция с

пищей в популяции женского населения Москов-

ской области//Лечащий врач. – 2014. - №5.

http://www.lvrach.ru

6.

Меньшикова Л.В., Храмцова Н.А., Ершова

О.Б. и др. Оценка факторов риска переломов

проксимального отдела бедренной кости в России

(по

данным

многоцентрового

исследова-

ния)//Современные проблемы ревматологии. -

2005. – №2. - С. 41-44.

7.

Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И. Эпиде-

миология остеопороза и переломов//Руководство

по остеопорозу (под ред. Проф. Л.И. Беневолен-

ской). БИНОМ, Москва. 2003: 10–53.

8.

Рожинская Л.Я. Системный остеопороз / Л. Я.

Рожинская. – М. Издатель Мокеев, 2000. – 196 с.

9.

Руководство по геронтологии и гериатрии. В 4

томах. Том 3. Клиническая гериатрия/Авдеев

С.Н., Аникин В.В., Анохин В.Н. и др./Под ред.

В.Н. Ярыгина, А.С. Мелентьева. - М. : ГЭОТАР-

Медиа, 2010. - 896 с.

10.

Скрипникова И.А. Профилактика и лечение

остеопороза //РМЖ. – 1997. - № 15. –

http://www.rmj.ru/

11.

Торопцова Н.В., Никитинская О.А. Постмено-

паузальный остеопороз//Лечащий врач. – 2009. -

№3. - http://www.lvrach.ru/

12.

Трушина А.С. Влияние остеопроза на качество

жизни женщин в период менопаузы//Журнал

Гродненского государственного медицинского

университета. – 2010. - № 3(31). – С.27-30.

13.

Эмбутниекс Ю.В., Дроздов В.Н. Роль популя-

ционных факторов риска в генезе нарушений

костного метаболизма у больных с хроническими

заболеваниями

органов

пищеваре-

ния/Экспериментальная и клиническая гастроэн-

терология. - 2011. - №9. - С.95-98.

14.

Alswat K., Adler S. Gender differences in osteo-

porosis screening: retrospective analysis//Arch Oste-

oporos. – 2012. – Vol.7. – P.311-313.

15.

Bonaiuti D., Arioli G., Diana G. Rehabilitation

treatment Guidelines in postmenopausal and senile

Osteoporosis//Eura Medicophys. – 2005. – Vol.41. –

P.315–337.

16.

Consensus development conference: diagnosis,

prophylaxis and treatment of osteoporosis//Am. J.

Med. – 1993. – Vol.94. – P.646-650.

17.

Desai S., Gravallese E., Shadick N. et al. Hand

bone mineral density is associated with both total hip

and lumbar spine bone mineral density in post-

menopausal women with RA//Rheumatology (Ox-

ford). - 2010. - Vol.49(3). - P.513–519.

18.

Hippisley-Cox J., Coupland C. Predicting risk of

osteoporotic fracture in men and women in England

and Wales: prospective derivation and validation of Q

Fracture Scores//BMJ. – 2009. – Vol.339. – P.b4229.

19.

Ismailov S.I., Abboskhodjaeva L.S., Alikhanova

N.M. Epidemiology of postmenopausal osteoporosis

and related risk factors in female residents of Tash-

kent and Namangan (Republic of Uzbeki-

stan)//International Journal of Biomedicine. – 2015. –

Vol.5(2). – P.95-99.

20.

Ismailov S.I., Abboskhuzhaeva L.S., Alikhanova

N.M., Allayarova G.I. The structure and prevalence

of major risk factors of osteoporosis in Uzbek women

over 50//International Journal of Clinical Medicine. –

2016. – Vol.7. – P.712-721.

21.

Kanis J., Borgstrцm F., Compston J. et al.

SCOPE: a scorecard for osteoporosis in Europe//Arch

Osteoporosis. – 2013. - Vol.18. – P.144.

22.

Miller P. Denosumab: anti-RANKL antidiv

//Curr Osteoporos Rep. - 2009. – Vol.7(1). – P.18-22.

23.

Unni S., Yao Y., Milne N. et al. An evaluation of

clinical risk factors for estimating fracture risk in

postmenopausal osteoporosis using an electronic

medical record database// Osteoporos Int. – 2015. –

Vol.26(2). - P581-587.

РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ

ПОСТМЕНОПАУЗАЛЬНОГО

ОСТЕОПОРОЗА В БУХАРСКОЙ ОБЛАСТИ

С.И. ИСМАИЛОВ, Л.С. АББОСХОДЖАЕВА,

Н.М. АЛИХАНОВА, Г.И. АЛЛАЯРОВА

Проведено анкетирование 378 женщин от

50 до 80 лет, находящихся в постменопаузе и

проживающих в Бухарской области. Распро-

страненность постменопаузального остеопороза

среди обследованных жительниц Бухарской обла-

сти составила 24,1%, остеопении -33,6%. По ме-

ре увеличения возраста наблюдается существен-

ное снижение числа женщин с нормальными по-

казателями МПКТ (с 50,5% в возрасте 50-59 лет

до 5,0% - ≥70 лет). Менее половины женщин ре-

гулярно употребляли молочные продукты (43,7%)

и были физически активными ежедневно не 30

мин (46,3%). Ранняя менопауза достоверно чаще

отмечалась среди женщин с остеопорозом

(39,6%), по сравнению с жительницами нМПКТ

(20,6%). Нерегулярное употребление молочных

продуктов, низкая физическая активность и

длительность менопаузы являются факторами

риска в исследуемой группе женщин.

Ключевые слова:

постменопаузальный

остеопороз, остеопения, минеральная плотность

костной ткани, факторы риска.