SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
47
МАНБАШУНОСЛИК
ВА МАТНШУНОСЛИК
//
ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ
И ТЕКСТОЛОГИЯ
// SOURCE
STUDY AND TEXTOLOGY
САДЫКОВ КАСИМЖОН
Доктор филологических наук, профессор, ТашГИВ
Уйгурописьменный список «Кутадгу билиг»:
источниковедческие и текстологические контуры
Аннотация. Книга «Благодатное знание» известна тремя уникальными спис-
ками. Один из них написан так называемым уйгурским письмом, другие два –
арабским. Уйгурописьменная рукопись переписана в 1439 году в Герате. Данный
список памятника, хотя и является редким и великолепным экземпляром, однако
из-за сложности чтения уйгурописьменного текста не был объектом тщатель-
ного исследования. Между тем в текстологическом и языковом аспектах этот
памятник отмечен ярким своеобразием и неповторимыми чертами. В отличие от
других рукописей уйгурописьменный список, хотя переписан был только в XV веке,
имеет более древнюю основу. В нем много отличительных особенностей. В данной
статье разговор идет об этой рукописи памятника.
Опорные слова и выражения: раннесредневековый тюркский письменно-лите-
ратурный язык, история письменной культуры, уйгурская письменность, рукопись,
уйгурописьменный список памятника, источниковедение, текстология, структура
текста, сопоставительный анализ текстов, меснeви, подстрочные пояснения.
Аннотация. Фанда “Қутадғу билиг”нинг уч йирик қўлёзмаси маълум. Уларнинг
бири қадимги туркий-уйғур, иккиси араб хатида. Уйғур ёзувли нусхаси 1439 йили
Ҳиротда кўчирилган. Ушбу қўлёзма мутахассисларнинг озлиги учунми ёки матн-
нинг мураккаблигиданми, олимлар эътиборидан айтарли четда қолиб келмоқда. Бу
нусханинг ўзига яраша ютуқлари оз эмас. Кузатувларга кўра, уйғур ёзувли қўлёзма
бошқаларига қараганда эскироқ нусхадан кўчирилган. Унинг бошқа нусхалардан
фарқли ерлари кўп. Мақолада ана шу қўлёзма хусусида фикр юритилади.
Таянч сўз ва иборалар: илк ўрта асрлар туркий ёзма адабий тили, ёзув мада-
нияти тарихи, уйғур хати, қўлёзма, ёдгорликнинг уйғур ёзувли нусхаси, манба-
шунослик, матншунослик, матн тузилиши, матннинг қиёсий тадқиқи, маснавий,
сатр ости изоҳлари.
Abstract. There are three manuscripts of “Kutadku bilig”. One of them was written in
Uighur script and others in Arabic one. Uighur copy of manuscript was copied in 1439 in
Herat. This copy of the work wasn’t so much analyzed because of its script. But there are
many achievements of this copy. By supposition this text was copied from old one. It can
give us much information about this work.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
48
Keywords and expressions: early middle ages literary Turkic language, history of
writing culture, Uighur script, manuscript, copy in Uighur script, source study, textology,
structure of the text, comparative analyze of the texts, mesnevî, under text commentaries.
Книга великого поэта и мыслителя Юсуфа хас-хаджиба Баласагуни
(
Balasaγun mavludlïγ Yusuf, Yusuf has hajib, Yusuf uluγ hajib, Yusuf čïlbašï
)
«Кутадгу билиг» (QBN:
كیلب وغداتوق
Qutadγu bilig
(11a.13) //
كیلب وغذاتوق
Qutaδγu
bilig
(19b.7)
–
«Благодатное знание» или «Книга, дарующая счастье»)
известна тремя уникальными вариантами
1
. Один из них написан так
называемым уйгурским письмом, другие два
–
арабским. Арабописьменные
рукописи (наманганский и каирский списки памятника), по всей
вероятности, переписаны в ХIII–ХIV столетиях, а уйгурописьменная
–
в
1439 году в Герате Хасаном Кара Сайыл Шамсом бахши (далее – QBH
2
). В
настоящее время данная рукопись хранится в Венской Национальной
библиотеке под номером А. Ғ.13, наманганская (далее – QBN)
–
в Центре
восточных рукописей при Ташкентском государственном институте
востоковедения под номером 1809, а третья рукопись хранится в Каире
(далее
–
QBQ).
Что касается гератского списка памятника, то следует сказать, что он,
хотя и является редким и великолепным экземпляром, однако из-за
сложности чтения уйгурописьменного текста не был объектом тщательного
исследования. Между тем в текстологическом и языковом аспектах этот
памятник отмечен ярким своеобразием и неповторимыми чертами. В
отличие от других арабописьменных памятников, уйгурописьменный
список, хотя переписан был только в XV веке, имеет более древнюю основу.
В нем много отличительных особенностей, которые не являются
недостатками текста или ошибками переписчика. Они, как показывают
наблюдения, имеют важные текстологические аргументы. Уместно
подчеркнуть, что переписчик этой рукописи хорошо знал язык
караханидской эпохи и подходил к тексту очень разумно. Тщательное
изучение данного списка даёт возможность решить важные проблемы,
1
Содиқов Қ
.
Туркий матннавислик тарихидан. Қадимги ёзма ёдгорликлар. – Т., 2000. 149–
191-б.
2
QB
(
QBH, QBN, QBQ
)
–
рукописи произведения Юсуфа хас-хаджиба «Кутадгу билиг»:
H
– гератский (венский) уйгурописьменный список: Радлов, 1890;
Yusuf Has Hacib.
Kutadgu
Bilig. Herat (Viyana-Avusturya) Nüshası. Tıpkıbasım. Hazırlayan E. Üşenmez. Ankara, 2014;
N
– наманганский (ферганский) арабописьменный список: Центр восточных рукописей при
Ташкентском государственном институте востоковедения, рукопись под номером 1809;
Kutadgu Bilig (Nemengan/Fergana/Özbekistan Nüshası). Tıpkıbasım. Hazırlayan E. Üşenmez.
Ankara, 2013.
Q
– каирский список, хранящийся в Египетской национальной библиотеке (рукопись под
номером 168):
Yusuf Has Hacib.
Kutadgu Bilig (Kahire Nüshasi). Ankara, 1993.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
49
касающиеся текста памятника и пути восстановления первичного авторского
варианта.
Краткое описание гератского манускрипта.
Уйгурописьменная гератская рукопись состоит из 190 страниц
1
. Книга
оформлена аскетично. Только лишь на титульном листе красивым
каллиграфическим почерком написано название
«Qutadğu bilig»,
сопро-
вожденное восточным орнаментом.
По утверждению В. Радлова, рукопись написана на толстой, вощеной
бумаге и состоит из одиннацати тетрадей, каждая их которых включает
десять листов. Первые четыре тетради не пронумерованы, начиная с пятой,
тетради нумеруются:
beš
(стр. 79),
yeti
(стр. 99),
sekiz
(стр. 119),
on
(стр. 159),
on bir
(стр. 179). Шестая тетрадь утрачена (стр. 99–118), девятая же
оказалась без обозначения. Все листы рукописи снабжены погинацией: в
конце каждого листа после основного текста наискосок записано первое
слово следуюшей страницы.
Каждый бейт занимает один ряд. В количестве рядов на страницах нет
последовательности: большинство страниц состоят из 33–36 рядов. Однако
имеют место и страницы, включающие 20, и даже 48 рядов. Сразу можно
определить, что переписчик уйгурописьменного текста (
baxšï
) работал в
спешке. К тому же, есть некоторые исправления в тексте.
Рукопись переписана двумя переписчиками: основной текст, со 2
по189 страницы рукописи относится перу Хасана Кара Сайыла Шамса
бахши; небольшой текст на первой странице, а также четверостишия и
некоторые пояснения в конце книги (страницы: 1, а также со 189 по 190),
написаны Абдурраззаком бахши в Стамбуле
2
.
На первой странице рукописи дан способ приготовления супа из меда
(
bal čobrasïnïŋ ’ilmï
). По почерку этот небольшой текст принадлежит перу
Абдурраззака бахши. По языковым особенностям текст написан на огузском
наречии. Так, например,
čobra –
означает по-турецки «суп». Месневи
«Кутадгу билиг» занимает в рукописи со 2 по 185 страницы. Затем даётся
колофон, где указана дата написания этой рукописи.
На 186–189 страницах расположена касида из 38 бейтов, автором и
переписчиком которой является Хасан Кара Сайыл Шамс. После касиды (на
стр. 189) приводится хвала всевышнему
راي نیما
نیملاعلا ب
, характерная для
текстов мусульманской эпохи и обрамленная уйгурописьменным чет-
веростишием, имеющим ступенчатый вид:
Xudāyā gar yazuq qïldïm baγïšla,
Bā haqqï Mustafā hu ’Alī baydi.
1
Радлов В. В. Кутадку-Билик. Факсимиле уйгурской рукописи. – СПб., 1890.
2
Содиқов Қ. Уйғур ёзуви тарихи (Манбашунослик ва китобат тарихи масалалари). – Т.,
1997. 56–59-б.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
50
Yazuqsïz xūd kiši yoqtur jihānda,
Yaman qïldï ošul-kim īmānnï sattï.
После четверостишия приводится еще один колофон, обрамленный с
двух сторон арабописьменным персидским четверостишием суфийского
содержания:
Jānist vujudam ki jahānašt badanast,
Šam’ist rū
ḥ
am ki āftābaš laganast.
Man banda-i xā
ṣṣ
u ma
ẓ
hari lu
ṭ
fī ’aqam,
Qi
ṣṣ
a či kunam man oyam, u jumla manast.
«Мое существо – душа, вместилище его
–
тело,
Мой дух – свеча, его светило
–
вселенная.
Я раб божий, я
–
его милость,
Зачем повторять, что я – это он, (а) он – воплощение меня».
Этим четверостишием Хасан Кара Сайыл Шамс завершает свой текст.
Затем почерк текста меняется. Продолжение же текста относится перу
Абдурраззака бахши.
Хасан Кара Сайыл Шамс завершил свою работу в 843 году хиджри, в год
овцы, четвертый день месяца мухаррам, что соответствует 18 июня 1439 года
нашего летосчисления, в городе Герате. Об этом свидетельствует колофон
после завершения месневи на 185 странице:
Tügändi Qutadγu kitābï tarix sekiz
qïrq üč yïlda, qoy yïl, muharram aynïŋ törti Haruda
(«Книга, дарующая счастье»
написана четвертого числа месяца мухаррам восемьсот сорок третьго года,
года овцы, в Герате»). Эта же дата повторяется в колофоне на странице 189,
после 38-ми бейтной касиды, автором которой является переписчик рукописи:
Tarix sekiz yüz qïrq üčtä, qoy yïl axirï, muharram aynïŋ tört yaŋïsï Haru šahrïnda
bitildi
(«(Книга) написана четвертого числа месяца мухаррам восемьсот сорок
третьего года, в конце года овцы, в городе Герате»)
.
На 189 странице после персидского четверостишия уйгурским письмом
сообщено о том, что книга вывезена из Герата в Токат, оттуда же в 879 году
(то есть в 1474 году нашего летосчисления) отправлена в Стамбул для
Абдурраззака бахши:
Tarixqa sekiz yüz yetmiš toquzda, yïlan yïl bu Qutadğu
bilig kitapnï Abdu(r)razzāq Šayxzāda baxšï üčün İstambulda Toqattïn Fanarī oğlï
Qāzī ’Alī bitig yïbarïp keltürdilär. Mubārak bolsun, davlat kelsün, mehnat ketsün
(«В восемьсот семьдесят девятом году, в год змеи, Фанари оглы Кази-Али из
Константинополя обратился с письмом, в котором он просил прислать ему
из Токата книгу «Кутадгу билиг» для писца Абдурраззака. Да будет
счастливым, да будет изобилие, и да покинут муки»).
На 190 странице рукописи, написанной уйгурским письмом, приведены
пять четверостиший Абдурраззака бахши. После них арабскими буквами
написан следуюший бейт:
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
51
’Abdurrazzāq sözlärin aydï seŋä,
Bar esä
ṭ
a’naŋ, javābïn ber meŋä.
«Абдурраззак свое слово сказал тебе,
Если ты не согласен, ответь мне».
После этого сообщается о продаже книги кузнецом Хамзой около
соборной мечети муллы Хайреддина:
Na’lbant Hamzadïn satun alduq Mulla
Hayradīnnïŋ jum’a masjidïnïŋ yanïda. Ašna Xoja Xājī dallāl
(«(Книгу) купили у
кузнеца Хамзы возле соборной мечети муллы Хайреддина в присутствии
посредника Ходжа Хаджы»). Текст завершается тамгой основанной на
уйгурской письменности, а внизу арабскими буквами написано
baxšï belgüsi
(«знак,
т.е.
печать переписчика»).
Таким образом, сообщения об отправке рукописи в Стамбул по просьбе
каллиграфа Абдурраззака, четверостишия, информация о продаже книги
возле соборной мечети, расположенные в конце книги, а также описание
способа приготовления супа из меда, приведенное на первой странице,
включены Абдурраззаком бахши в рукопись не в Герате, а позднее, в 80-
годах XV века в Стамбуле.
Структура текста и сопоставительный анализ списков памятника.
В текстологическом плане три списка «Кутадгу билиг» различаются
между собой.
Так, арабописьменный QBN начинается кратким прозаическим предис-
ловием. Затем дано оглавление, после чего с басмалы начинается собственно
сама книга.
Уйгурописьменный список QBH также начинается прозаическим предис-
ловием. После чего следует поэтическое предисловие из 76 бейтов, которое
отсутствовало в QBN. В нем повторяются те же самые данные, что и в
прозаическом тексте, но теперь в поэтической форме. После второго предисловия
с заглавием
Fihrist-i abvab
(
т. е.
«Оглавление») приведено содержание всей
книги. После фихриста с басмалой речь переходит к самой книге
1
.
По своей форме текст QBQ очень близок уйгурописьменному списку.
Одиннадцать начальных глав являются введением в книгу. Вначале хвала
господу, затем главы о достоинствах пророка; достоинствах четырех
сподвижников пророка; благосветлой весне и хвала властилелю Табгач-
Богра-кара-хану; семи планетах и двенадцати знаках Зодиака; а также:
повествование о том, что достоинство сынов человеческих в знаниях и
разумении; достоинствах и пользе языка; прощении слагающего сию книгу;
достохвальных свойствах и пользе добрых дел; отличиях и пользе учения и
знания; наречении сей книги и старости поэта. Начиная с двенадцатой главы
автор приступает к основному содержанию книги.
1
Содиқов Қ. “Қутадғу билиг”нинг уйғур ёзувли Ҳирот нусхаси. – Т., 2010. 29–70-б.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
52
Заключительная часть арабописьменного QBQ включает еще три главы.
Это главы о сожалениях по поводу прошедшей молодости и старости поэта;
порочности времен и жестокости друзей; наставления сочинителя сей книги
– Юсуфа хас-хаджиба самому себе. А в списке QBN эти главы отсутствуют,
но в оглавлении книги (
fihrist-i abvab
) две из них (
Fanî dunyakä arïlïp, tiriglig
yawa bolmïšï; Zamana bïwasïnï, dostlar jafasïn ayur
) все же указаны и даны как
заключительные.
В уйгурописьменном списке QBH нет двух заключительных глав
.
Это
главы о сожалениях по поводу прошедшей молодости и порочности времен
и жестокости друзей. В нем в качестве заключительной главы даются
наставления сочинителя сей книги, Юсуфа хас-хаджиба, самому себе. В
оглавлении книги (
fihrist-i abvab
) все три главы названы заключительными
(70–72 главы). Они даны в следующем виде:
Tiriglig yawa qïlmïšïn
ökünmäkligin ayur
(«Говорит о жестокостях жизни»);
Yusuр čïlbašï yigitlikkä
ökünüp awučqalïγïn ayur
(«Камергер Юсуф повествует о своих сожалениях по
поводу ушедшей молодости и наступившей старости»);
Ödläk artaqï, dost-
qadaš jafasïn ayur
(«Говорит о порочности времен и жестокости друзей»).
Списки различаются и оглавлением. Например, в оглавление рукописи
QBN включено 67 глав. В нем отсутствуют названия начальных тради-
ционных глав – восхваление богу; глава о достоинствах пророка; дос-
тоинствах четырех сподвижников пророка; достоинствах хана Ордукана
Табгач-Богра-кара-хана. Пятая глава посвящена семи планетам и двенадцати
знакам Зодиака и названа «Началом книги» (
Kitap bašï
).
А в фихристе уйгурописьменного QBH указаны названия 73 глав книги.
Характерно то, что в данном списке, в отличие от предыдущей рукописи,
названия всех начальных четырех глав включены в оглавление. Еще один
важный момент: в этом списке все главы в оглавлении пронумерованы:
avval
bab
(«начальная глава»),
ikinč bab
(«вторая глава»),
üčünč bab
(«третья
глава»),
törtünč bab
(«четвертая глава») и т.д. Последняя
yetmiš ikinč bab
(«семдесять вторая глава»), а завершающая глава называется
soŋ bab
(«завершающая глава»).
В фихристе QBQ указаны названия 72 глав книги. В нем, как и в
уйгурописьменном списке памятника, названия начальных традиционных
глав включены в общий список оглавления. Как известно, в средневековом
книговедении мусульманского периода начальные, традиционные и
завершающие главы (в частности глава о прошении сочинителя сей книги)
являлись обязательными. Тем не менее, отсутствие упоминания этих глав в
содержании книги не являлось серьезным упущением.
Еще один важный нюанс, касающийся текста источника: в арабо-
письменном списке QBN заглавия начальных традиционных глав давались
по-арабски. В уйгурописьменном списке QBH заглавия данных глав
приводятся по-тюркски, причем это касается как оглавления книги, так и
самого текста. Так, например, заглавия в самом произведении таковы:
Teŋri
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
53
’azza va jalla ögdüsin ayur
(«Восхваляет бога могучего и великого»);
Yalawač
’alayhis-salam ögdüsin ayur
(«Восхваляет пророка, да будет он благословен»);
Tört sahabanïŋ fazilatïn ayur
(«Говорит о достоинствах четырех спод-
вижников пророка (да пошлет им господь благословение»);
Yaruq yaz faslïn,
uluğ Buγraxan ögdüsin ayur
(«Говорит о благосветлой весне и восхваляет
великого Богра-хана»).
В списке QBQ названия начальных трех глав именуются по-арабски, а
остальные, начиная с четвертой главы, о достоинствах Богра-хана – по-
тюркски.
Таким образом, можно предположить, что в начальном авторском
варианте произведения все заглавия даны по-тюркски. В дальнейшем,
названия начальных традиционных глав, согласно традициям мусуль-
манского книжного дела, переведены на арабский язык, что мы наблюдаем в
наманганском и каирском списках произведения, что является еще одним
важным аргументом в пользу того, что уйгурописьменный список QBH
переписан из более древнего варианта, нежели два других.
Указанные главы в фихристах трех списков полностью не совпадают. Это
касается и названий внутренних глав того или иного списка. По этой
причине существующие фихристы не дают досконального представления о
структуре текста произведений. Для этого необходим сопоставительный
анализ не только оглавлений, но и непосредственно самих глав рукописей.
Ни один из известных списков памятника не является полным. Много в
них текстологических различий. Так, например, некоторые главы в одном
списке отсутствуют в другом, или же некоторые из них объединены в одну.
В некоторых случаях списки различаются и тем, что не совпадает
количество бейтов в главах. Вместе с тем некоторые бейты того или иного
списка отсутствуют в другом и т. д. Наиболее полным из списков является
QBN, он состоит из 6106 бейтов. Но, к сожелению, в нем отсутствуют
последние главы произведения.
Объем уйгурописьменного списка уступает QBN. Вместе со сти-
хотворным введением он включает 5772 бейта. Важно то, что в нем
сохранились начало книги и конечные главы.
Важным на сегодняшний день является сопоставительное изучение
рукописных списков «Кутадгу билиг». В этом аспекте роль гератского уй-
гурописьменного списка не менее важна, чем роль других вариантов, поскольку
в тексте много примечательных особенностей. Тщательный сравнительный
анализ списков позволит восстановить авторский вариант памятника.
Памятник «Кутадгу билиг» начинается следующим бейтом:
Bayat atï birlä sözüg bašladïm,
Törütkän, igidgän, kečürgän idim (QBH.10.)
Этот бейт является тюркским толкованием арабской басмалы. Его
содержание таково:
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
54
«Именем бога я начал свое слово,
Создавший, вырастивший, прощающий мой бог».
В уйгурописьменном гератском списке первая и пятая главы, а также три
письменных послания персонажей книги начинаются с этого бейта. Следует
отметить, что он отсутствует в первой главе наманганского списка, однако в
пятой главе, а также в трех письменных посланиях указанное правило
соблюдено. Можно полагать, что в авторском варианте книга начинается с
тюркской басмалы, о чем свидетельствуют факты уйгурописьменного списка.
Еще несколько примеров текстологического характера.
В девятой главе о достохвальных свойствах и пользе добрых дел
«Кутадгу билиг» есть пословица, которая в наманганском списке гласит:
Uquš körki söz-ol, bu til körki – söz.
Kiši körki yüz-ol, bu yüz körki – köz (QBN.17a.6).
«Красно учение словом, речь красна словом.
Красны люди ликом, а лики красны очами».
Можно заметить смысловую ошибку, допущенную в первой части
высказывания. В нем утверждается, что слово является красотой и учения, и
речи:
Uquš körki söz-ol, bu til körki – söz
. В уйгурописьменном гератском
списке данный бейт звучит логически правильно.
Uquš körki til-ol, bu til körki – söz,
Kiši körkü yüz-ol, bu yüz körkü – köz (QBH.19.23).
«Красно учение речами, а речь красна словами,
Красны люди ликом, а лики красны очами».
Как видно из приведенного примера, переписчик наманганской рукописи
допустил здесь ошибку: вместо слова
til
(
т.е.
«речь») в первом предложении
употреблено слово
söz
(«слово»), в результате чего имеет место повтор
одного и того же слова. В гератском списке этот бейт переписан с оригинала
правильно.
Еще один пример. В одиннадцатой главе «Кутадгу билиг» есть факты,
касающиеся возраста автора книги Юсуфа хас-хаджиба. Эти данные в
наманганском списке даются в следующем виде:
Tegürdi meŋä elgi elik yašïm,
Quγu qïldï quzγun tüsi-teg bašïm.
Oqïr elik emdi meŋär kel teyü,
Pusuγ bolmasa, bardïm emdi naru (QBN.20a.8–9).
«Подали мне руку мои пятьдесят лет,
(Он) черную голову, подобно ворону, превратил он в лебедя [
т.е.:
черные волосы стали белыми].
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
55
Теперь пятьдесят [лет] кличут, говоря мне: Иди!
Теперь пойду дальше, если (по пути) не будет западни [
т.е.:
внезапной
смерти]».
В этих строках поэт утверждает, что в момент написания своей книги ему
исполнилось пятьдесят лет, и он разменял шестой десяток. Но сомнительно в
тексте то, что первая строка гласит: «Подали мне руку мои пятьдесят лет», и
в следуюшем бейте повторяется то же самое: «Теперь пятьдесят [лет]
кличут, говоря мне: Иди!». Как видно, и здесь переписчик допустил ошибку:
вместо числительного
altmïš
(
т.е.
«шестьдесят») ошибочно написал
elik
(«пятьдесят»).
В уйгурописьменном гератском списке содержание приведенных бейтов
логически верно: «Подали мне руку мои пятьдесят лет, … Теперь кличут
шестьдесят…». Чтение этих бейтов таково:
Tegürdi meŋä elgi elik yašïm,
Quγu qïldï quzγun bušï-teg bašïm.
Oqïr emdi altmïš meŋä kel teyü,
Pusuγ čïqmasa yolda, bardïm sayu (QBH.22.22–23).
«Подали мне руку мои пятьдесят лет [
т.е.:
мне исполнилось пятьдесят
лет],
(Он) черную голову, подобно ворону, превратил в лебедя [
т.е.:
черные
волосы стали белыми].
Теперь кличут шестьдесят, говоря мне: Иди!
Пойду к нему, если по пути не будет западни [
т.е.:
внезапной смерти]».
Один из бейтов в деятой главе в наманганском списке выглядит таким
образом:
Bolur ötrü išlär bütün ham pïšïγ,
Biliglig kišilär pïšïγ yer ašïγ (QBN.19a.1).
«Затем все дела будут завершены и крепки,
Разумные люди едят (только) вареную пищу [
т.е.:
Разумные люди
невареную пищу не едят]», сравните в этом плане уйгурописьменный
гератский список:
Bolur ötrü išlär bütün ham bašïγ,
Biliglig kišilär bašïğ bil asïγ (QBH.21.18).
«Затем все дела будут завершены и разумны,
Главенство умных людей (над обществом) считай полезным».
При установлении авторского варианта перед исследователем встает
проблема выбора одного из имеющихся вариантов. Возможно, в авторском
варианте эти строки звучали бы так:
Biliglig kišilär bašïγ bil asïγ
(«Главенства
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
56
умных людей (над обществом) считай полезным»)
,
а не:
Biliglig kišilär pïšïγ
yer ašïγ
(«Разумные люди едят (только) вареную пищу»).
Еще пример: оглавление наманганского списка «Кутадгу билиг»
начинается заглавием
«Yeti kavakib on iki buruj»
(QBN.2b.5). Так названа
глава «О семи планетах и двенадцати знаках Зодиака». Она является первой
после начальных традиционных глав книги.
В оглавлениях каирского списка это заглавие дано в виде:
«Yeti kavakib,
on iki yulduznï ayur»
(«Говорит о семи планетах и двенадцати звездах»)
(QBQ.8.6). В фихристе глав гератского уйгурописьменного списка это
заглавие звучит так:
«Yeti yulduz, tört yaγïz, on iki ökäkniŋ ögdükini ayur»
(QBH.8.9). Привлекает к себе внимание словосочетание
tört yaγïz
в данном
названии.
Первое значение слова
yaγïz
– «цвет; цветовая гамма»,
т.е.
«бурый,
темный»
1
. В художественных текстах это слово используется в качестве
эпитета. В частности, в «Кутадгу билиг» оно употребляется по отношению к
цвету земли, грунта:
yaγïz yer
– «бурая земля» (QBH.12.14). Отсюда
происходит его другое значение:
yaγïz
– «земля, грунт»
2
. Однако в названии
главы в уйгурописьменном списке «Кутадгу билиг» оно употреблено в
составе словосочетания
tört yaγïz
. Разумеется, нельзя толковать значение
этого словосочетания как «четыре земли». Скорее всего,
yaγïz
в этом
сочетании надо понимать как «элемент, материя»:
tört yaγïz
– это «четыре
элемента»,
т.е.
«огонь» (
ot
), «вода» (
suw
), «ветер» (
yel
), «земля» (
tupraq
).
Такая трактовка соответствует содержанию текста, поскольку в этой главе
речь идет о семи планетах и двенадцати звездах, а также четырех элементах.
Исходя из этого название главы в уйгурописьменном варианте памятника
можно перевести как «Говорит о восхвалениии семи планет, четырех
элементов и двенадцати знаков Зодиака». Можно предположить, что
значение «элемент, материя» слова
yaγïz
–
первично, а другие же его
значения, скорее всего, вторичны.
В оглавлении наманганского списка название шестой главы звучит как:
«Yaŋluq aγïrlïqïn ayur»
(«Говорит о достоинствах человека» – QBN.2b.6), а в
самом тексте произведения –
«Yaŋluq aγïrlïqïn tanurlayur bilig birlä»
(«Достоинство человека определяется знанием») (QBN.12b.6).
В оглавлении же каирского списка название этой главы дано следующим
образом:
«Adam oğlï aγïrlïqï bilig birlä erdükin (ayur)»
(«Повествует о том, что
достоинство сына человеческого в знаниях») (QBQ.8.7). Что касается
гератского списка, данное заглавие выглядит так:
«Yaŋluq oγlï-qïzï aγïrlïqï
uquš, bilig erdükin ayur»
(«Повествует о том, что достоинство сынов-дочерей
человеческих – в разумении и знаниях»
– QBH.8.8), а в тексте как:
«Yalïnγuq
1
Древнетюркский словарь. – Ленинград, 1969. – С. 225.
2
Древнетюркский словарь. – Ленинград, 1969. – С. 225.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
57
oγlanï ’azizlïqï bilig, uquš birlä erdükin ayur»
(«Повествует о том, что
достоинство сынов человеческих – в знании и разумении») (QBH.16.17).
Текстологические различия заключаются в том, что вместо слова
yaŋluq
(«человек»), использованное в наманганской рукописи, в каирском списке
приведено словосочетание
Adam oγlï
(«сын Адама» = «сын человека»), а в
гератском списке –
yaŋluq oγlï-qïzï
(«дети (
досл.:
сын и дочь) человека»)
,
yalïnγuq oγlanï
(«сыновья человека»),
ср.:
в древнетюркских текстах,
например, в памятнике в честь Куль-тигина:
kiši oγlï
(«сын человека»).
Приведем еще пример, касающийся названий глав. В оглавлениях
каирского списка название десятой главы дано в виде:
«Bilig, uquš, ’ilm
erdämini ayur»
(«Говорит о достоинствах знания, учения и науки»)
(QBQ.8.11), а в гератском списке:
«Yaŋluq aγïrlïγï bilig, uquš bilä erdükin
sözlär»
(«Говорит о том, что достоинство человека в знаних и учениях»)
(QBH.8.13). Но в самом тексте произведения данное заглавие
интерпретируется как:
«Yal(n)guq arïγlïγï bilig, uquš birlä erdükin ayur»
(QBH.20.5), то есть вместо
aγïrlïγï
(«его достоинство») здесь приведено слово
arïγlïγï
. Как известно, древнетюркское
arïγlïγ
– означает «чистота;
опрятность», но в данном случае оно употреблено в переносном значении, а
именно: «благородство, порядочность»
1
. Это позволяет перевести данное
заглавие так: «Повествует о том, что благородство человека в его знаниях и
учении».
Приведем еще несколько примеров. В главе, посвященной свойствам
речи, в наманганском списке:
Öküš sözläsä, yaŋšadï ter tilig,
Yana sözlämasä, ağïn ter tilig (QBN.13b.7).
«Если много болтает, говорят, «попусту язык болтает» [
т.е.
назовут его
речь пустою],
А если замолчит, говорят, что «(он) глухонемой».
В уйгурописьменном гератском списке этот бейт имеет следующий вид:
Öküš sözläsä, igsidi ter bilig,
Yana sözlämäsä, ağïn ter tilig (QBH.17.14).
Вместо
yaŋšadï ter tilig
(«говорят: попусту язык болтает»), в этом манускрипте
выступает
igsidi ter bilig
(«говорят: болезнь захватила его разум/заболел его
разум»). Глагол
igsi
(от слова
ig
– «болезнь») в этом предложении –
досл.
«заболеть», относительно разума человека – «болезнь захватила»;
bilig
– «разум,
ум». Данный бейт можно трактовать следующим образом:
«Если много болтает, говорят что «болезнь захватила его разум / его
разум заболел»,
1
Древнетюркский словарь. – Ленинград, 1969. – С. 52.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
58
А если совсем он молчит, говорят, что «(он) глухонемой».
Еще пример из наманганского списка:
Til asγï telim bar, basïnma öküš,
Ara ögdilür til, ara miŋ söküš (QBN.13b.10).
«Пользы от языка много, (поэтому) излишне не напрягайся,
Иногда хвалят его, иногда (из-за него человеку придется слушать) тысячу
ругательств».
В гератском списке:
Til asγï telim bar, yasï ma öküš,
Ara ögdilür til, ara miŋ söküš (QBH.17.18).
Вместо
basïnma öküš
(«излишне не напрягайся») в вышеуказанном списке
высупает как
yasï ma öküš
(«и убытка (от него) немало»). Слово
yas
в этом
варианте означает – «убыток», что соответствует стилю и содержанию этого
высказывания. Поэтому можно трактовать его следующим образом:
«Пользы от языка много, и убытка немало,
Иногда хвалят его, иногда (за него человеку придется слушать) тысяча
ругательств».
Cр.
в поэтическом переводе С. Иванова этот бейт гласит:
Язык и убыток, и пользу приносит,
За это и хвалят его, и поносят (БЗ, 79).
В наманганском списке в главе о достохвальных свойствах и пользе
добрых дел есть такой бейт:
Kiši körki söz-ol, bu söz-ök telim,
Yurï, eδgü sözlüg kišig ög tilim (QBN.17a.4).
«Красота человека в (его) слове [
т.е.
в речи], а слов очень много [
т.е.
человек красив речью, смотря, как он подбирает слово],
О мой язык, хвали добрых людей».
Данный бейт в гератском списке гласит:
Kiši körkü söz-ol, söz asγï telim,
Yurï, edgü sözlüg kiši ög tilim (QBH.19.21).
«Красота человека в (его) слове [
т.е.
в речи], пользы от слова очень
много,
О мой язык, хвали добрых людей».
Cр.
в поэтическом переводе С. Иванова этот бейт гласит:
Людей красит слово, есть много наречий,
И славлю я речью язык человечий (БЗ,86).
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
59
Думается, что сравнение списков дает возможность обнаружить много
текстологических различий, убедиться в том, что уже при жизни автора было
несколько вариантов «Кутадгу билиг», переработанных и дополненных
самим автором. Дошедшие до нас списки переписаны не из одного, а из
разных вариантов памятника.
Графические особенности уйгурописьменного текста.
Гератская рукопись «Кутадгу билиг» написана уйгурским курсивным
письмом, характерным для среднеазиатских текстов (В. Радлов данный стиль
письма назвал
Der mohammedanisch-uigurische Schrift charakter
1
). Этот стиль
письма имел широкое применение в XIV–XV вв. Ряд признаков отличает его
от классического книжного почерка буддийских и манихейских памятников.
Уйгурское курсивное письмо можно определить как продолжение стиля
курсивной скорописи, использованной в рукописях раннего Средневековья, а
также в концелярской и деловой переписке. Еще одним из существенных
признаков данного почерка является то, что в нем для дифференциации
функций графем широко применяют дополнительные диакретические знаки
2
.
Некоторые части текста «Кутадгу билиг» написаны арабским письмом.
Так, например, изречения из Корана во введении и начальной басмале
(восхваление бога) написаны арабским письмом. Наряду с этим иногда
чтение некоторых знаков уйгурского алфавита и архаичные слова
разъяснены арабскими буквами.
Уйгурская орфография была довольно тщательно разработана, хотя
алфавит располагал малым количеством букв. Ей были свойственны
полифункциональность графем, многообразие приемов и дополнительных
графических средств, что позволяло передавать на письме сложную
фонетическую структуру языка. Поэтому не было особых проблем при
использовании этого типа письма
3
.
Уйгурское письмо, в какой-то степени оставаясь неудобным для
определения консонантной системы языка памятников, в то же время имело
определенные преимущества в плане выражения системы вокализма, а
именно: гласные имеют полные начертания, различаются графически и по
месту артикуляции. Это объясняется приспособленностью письма к
сингармоническому характеру языка.
Девять гласных фонем, свойственные языку памятника «Кутадгу билиг»,
в уйгурском письме обозначены четырьмя знаками: буква
«alif»
выступает в
функции [
a
]
–
[
ä
]
–
[
e
];
буква
«yā» –
[
ï
]
–
[
i
]
–
[
e
];
буква
«vāv» –
[
o
]
–
[
u
];
специальная графема
«vāv»
c
«yā»
обозначает переднеязычные [
ö
]
–
[
ü
]
.
Для тюркских текстов характерно обозначение так называемого
«тонкого» звука: переднего ряда [
e
] в начальном слоге тюркских слов, что
1
Radloff W. Das Kudatku Bilik des Jusuf ChassHadschib aus Bälasagun. Theil I. – SPb., 1891.
2
Садыков К. Графико-фонетические особенности тюркских уйгурописьменных памятников
XI–XV вв. Автореферат докторской диссертации. –
Т., 1992. – С. 13–14.
3
Там же. – С. 45.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
60
проявляется в том, что в письменных памятниках для этой гласной не имелся
специальный знак, за исключением некоторых графических знаков. Оче-
видно, из-за этого специалисты по-разному трактуют предысторию звука [
e
].
О том, что этот звук характерен для письменных памятников, стали говорить
только недавно, в то время как до середины прошлого столетия эта точка
зрения мало кем разделялась. Было бы кстати привести здесь в качестве
примера бейт из арабописьменного QBN, где издатель этого сочинения
С. Е. Малов в своей транскрипции не различает звук [
e
], о котором идет
речь. Вот этот пример
(QBN.13а.11):
تیشا ریت وکین را شیماکما نیلیت
تيا شيا اکنوزوا لیغتوت اکشيا زوس وب
Ср.
, транскрипция этого текста С. Е. Малова:
Tilin ämgämiš är nigü tär äšit,
bu söz iškä tutγyl özüŋä iš ät.
В его переводе это звучит следующим образом: «Выслушай, как говорит
муж, обеспокоенный языком; выполняй эти слова и делай (их) товарищем
себе»
1
.
Хотя перевод бейта сделан правильно, все же видно, что омограф
شيا
в
значении «дело, работа» и в значении «товарищ» транскрибирован как
iš
,
хотя в первом случае здесь должна была быть гласная [
i
], а во втором – [
e
].
Правильность этого суждения можно подтвердить и тем, что в уйгуро-
письменном списке памятника это слово в значении «товарищ» передается
то через <
i
>, то через <
ä
>,
т.е.
посредством
«yā»
или же
«alif»
:
iš
(10.24.2) //
äš (eš)
(13.12.11).
Ср.
еще пример двоякого написания одного и того же
слова:
äšit
(75.20.1) //
išit (ešit)
– «слушай» (21.21).
Еще примеры обозначения фонемы [
e
] буквами <
ä
> или же <
i
>.
Ср.
, <
ä
>:
ädgü (edgü)
– «добро, хорошо» (47.2),
käräk (keräk)
– «надо, необходимо»
(47.8),
yär (yer)
– «земля» (14.2); <
i
>:
išit (ešit)
– «слушай» (50.29),
ilig (elig)
–
«правитель, бек» (74.1).
В отношении фонемы [
e
] Махмуд Кашгари использовал термин
imāla.
Так,
например, слову
شیس
дано пояснение: «с
imāla
» (
bi-l-‘imālati
). Это слово в
терминологическом плане означает «склонять; вселять», где произношение
долгого звука
«alif»
и краткого
«fat
ḥ
a»
артикуляционно приближается к [
e
].
Иначе говоря, в данном случае имеется в виду произношение
«yā»
как
«fat
ḥ
a»
(
т.е.
как [
e
]). Исходя из этого рассматриваемое слово можно читать как
seš
,
что означает «гарантия»
.
Например:
men aŋar seš berdim
– «я дал ему
гарантию» (МК.249a). Еще пример:
شیك
keš
– с
imāla
(
bi-l-‘imālati
); «колчан»
2
.
Согласно правилам уйгурописьменной традиции различаются так
называемые «тонкие», то есть переднерядные, и «твердые», заднерядные
1
Малов С. Е. Из третьей рукописи «Кутадгу билиг» // ИАН ОГН. VII серия. 1929. № 9. – С. 741.
2
Kaşgarlı Mahmud. Dīvānü Lūgati’t-Türk. Tıpkıbasım / Facsimile. – Ankara, 1990. – S. 249.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
61
лабиализованные гласные, что отмечено еще Махмудом Кашгари, который
использовал термин
išmām
(
т.е.
«тонкий») для переднеязычных гласных
этого типа, и
išbā’
(
т.е.
«твердый) – для заднеязычных. «Тонкие» лабиа-
лизованные гласные [
ö
]
–
[
ü
], в отличе от [
o
]
–
[
u
], в начале и первом слоге
передавались специальным знаками
«vāv»
и
«yā»
.
Еще одна особенность уйгурописьменной орфографии: обозначение так
называемой «первичной долготы гласных», хотя и в редких случаях, в
начальных и интервокальных положениях передавалась удвоением букв, в
частности удвоенным
«vāv»,
как, например, в словах:
ööč
– «месть» (58.21),
uuz
– «искусный, умелый» (127.22);
qooš
– «соединять» (125.42),
töör
–
«верхнее, почетное место» (30.27),
quuš
– «птица» (14.9),
tüüš
– «сон» (125.14).
Между тем согласные [
k
]–[
g
], [
p
]–[
b
], [
t
]–[
d
], [
s
]–[
z
], [
q
]–[
γ
]–[
х
] не
различаются на письме. Кроме того, исконно тюркские слова с
ذ
<
δ
>,
присущие арабописьменным спискам, в уйгурской рукописи переданы
буквой <
d
>, а иногда <
t
>. Можно полагать, что межзубный звук [
δ
] в
уйгурском письме передавался так:
edgü (eδgü)
– «добро, хорошо» (11.22),
adaš (aδaš)
– «товарищ, приятель» (21.5); или же:
iti (iδi)
– «господь, бог»
(10.24),
qutatmïš (qutaδmïš)
– «будет счастливым» (22.8). Скользящий [
ž
] в
тексте передавался при помощи буквы <
č
>,
ср.:
ačun (ažun)
– «мир,
вселенная» (13.17). Это слово в тексте «Кутадгу билиг» читается не с [
č
], а с
[
ž
]. Доказательством этому является то, что в арабописьменном QBN данный
звук передан специальным знаком: <
ž
>:
نوژا
ažun
(11а.5).
Подстрочные пояснения переписчика/
В уйгурском манускрипте, в качестве дополнения к основному тексту,
пусть и не регулярно, все же над или же под строкой проставлены знаки
арабского алфавита в качестве диакритики. Вместе с тем даны и некоторые
толкования слов основного текста (в качестве словаря). Такие
вспомогательные знаки, употребленные переписчиком рукописи, можно
разделить на две группы: первая из них – это вспомагательные
диакретические знаки для определения функции тех или иных букв
уйгурского алфавита и его правильного произношения; вторая – толкования
смысла архаичных слов, употребленных в тексте памятника.
А) Фонетические пояснения.
Как отмечалось выше, иногда для уточнения функции уйгурских
письменных знаков и их чтения под или над знаком в качестве диакритики
проставлены буквы арабского алфавита. Они использованы в следующих
положениях.
Поскольку в уйгурском письме не различаются согласные [
q
]–[
γ
]–[
х
], то в
определенных случаях для их различения над или же под буквой
проставляли буквы арабского алфавита. Так, например, наличие арабской
буквы
غ
над или под текстом указывало на необходимость чтения
уйгурского знака как [
γ
], а буквы
ﺥ
– на [
х
], соответственно. Важность этих
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
62
знаков заключается в том, что данная диакритика дает возможность не
только для уточнения звуковой функции того или иного знака уйгурского
алфавита, но и дает представление о фонетическом строе языка памятника.
Так, например, благодаря этим знакам можно наблюдать переход глухого [
q
]
на [
γ
] (
q>γ
), о чем свидетельствует диакритика
غ
над уйгурским знаком,
см.:
qïlγï
– «его привычка, характер» (27.6),
yorïγ
– «поведение; поступок» (17.15).
В арабописьменном списке QBN данные слова употребляются в следующих
фонетических вариантах
qïlqï, yorïq
.
В начальном и интервокальном положении можно наблюдать явления
перехода глухого [
q
] на [
х
]. Об этом также говорит использование в качестве
диакритики арабской
ﺥ
:
xalï
– «если» (17.15),
xalïq
– «небо» (14.14);
axï
–
«щедрый» (19.6). В арабописьменном QBN эти слова употреблены в виде
qalï, qalïq, aqï
.
Для QBN характерна форма -
qa
направительного падежа:
qutqa
– «к
счастью» (10б.8),
bayatqa
– «к богу» (7б.2). В тексте этой рукописи к
основам со звонким согласным, сонорным или гласным исходом при-
соединяется та же форма на -
qa:
ažunqa
– «в мире, во вселенной» (11б.12),
oγulqa
– «сыну» (11а.12),
baščïqa
– «руководителю, главе» (9а.3).
Аналогично этому в словах с «тонкой» («мягкой») основой правильно будет
восстановить -
kä,
а не -
gä,
хотя они графически не различались:
köŋülkä
–
«душе, сердце» (8а.6).
В другом уйгурописьменном списке памятника наблюдается характерная
графическая особенность: в нем, хотя и нерегулярно, для различения [
γ
] от [
q
]
использована диакритика – арабская
غ
. Благодаря этому, в некоторых случаях
различаются
-γa
от -
qa,
что имеет место, например, в словах:
bodunγa
– «к
народу» (26.11),
ažunγa
– «к вселенной» (26.14),
qaraγuγa
– «к слепому»
(17.19),
orduγa
– «в город» (27.20). Аналогично этому в словах с «мягкой»
основой можно восстановить -
gä
, наряду с -
kä
, хотя уйгурское письмо их не
различало в начертании. Из этого следует, что в QBH, в отличие от QBN,
наряду с -
qa, -kä,
функционировала форма -
γa, -gä
, что согласуется с законом
сингармонизма согласных по признаку «звонкость / глухость» и соответствует
фонетическим нормам языка в момент переписывания.
Так как согласные [
s
]–[
z
], [
b
]–[
p
], [
v~w
]–[
f
] в уйгурописьменном тексте не
различались, иногда над уйгурскими буквами ставятся арабские
ز
,
ب
,
و
, что
указывает на функцию уйгурописьменных знаков:
zina
– «блуд, пре-
любодеяние» (55.10),
apaŋ
– «если» (129.31),
ew
– «дом» (16.1). В некоторых
случаях под строкой дается транслитерация слов арабскими буквами.
Например, благодаря подстрочным надписям:
کروی
(7.1),
ﮦویا
(76.27),
واج
(85.8) можно определить произношение уйгурописьменных слов:
yüräk
(«сердце»),
ewä
(«торопливо»),
čaw
(«слух, молва»).
Уйгурский алфавит не располагал специальными буквами для обоз-
начения несвойственных для тюркского языка звуков в заимствованных
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
63
словах. Для передачи данных звуков используются буквы, предназначенные
для передачи других фонем. К ним относятся, например, [
h
] и [
ḥ
] в
заимствованных словах. Для их письменного отображения использовались
буквы
«xa»
или
«alif»
. Иногда эти буквы сопровождались диакритиками
ه
и
ح
. Надо подчеркнуть, что в отображении таких слов используется фоне-
матический принцип написания. Видимо, по этой причине тюрки, хотя не
произносили букв
ث
,
ص
,
ض
,
ظ
,
ط
,
’ayn
и хамзы, тем не менее в текстах
проставляли под уйгурскими буквами соответствующие арабские знаки.
Наличие диакритик в словах рассмотренного типа является сигналом
того, что эти слова являются заимствованными.
Б) Лексико-семантические пояснения.
Характерными особенностями QBH являются подстрочные примечания,
приведенные к некоторым словам. Речь идет о толковании лексики,
характерной для языка самого памятника, но ставшей архаичной к моменту
переписывания текста и в силу этого требовавшей разъяснения. Видимо, это
объясняется стремлением переписчика сохранить особенности языка
памятника. Такие подстрочные толкования написаны либо арабскими, либо
уйгурскими буквами.
Переписчик придерживался следующих принципов:
1) Архаичные слова, использованные в тексте памятника, поясняются
через соответствующие им в этот период эквиваленты, понятные
современному читателю. Например: к слову
bodun~bozun
приводится его
эквивалент
el, raiyat
(«народ») (30.13; 20.10); к
qumardqu~qumaru
–
yādgār
(«завещание, завет») (7.3; 59.20);
arqïš – karvān
(«караван»)
(14.2),
otačï –
tabib
(«лекарь») (9.26),
sawčï – rasul
(«пророк»)
(23.19),
ög – ’аql
(«разум»)
(16.21),
yuluγ – fidā
(«жертвование»)
(12.6),
yula – čïraγ, yaryqluq
(«факел,
светильник»)
(12.4; 6.12),
hajib (~xas hajip) – vazir
(«везир, камергер»;
придворное звание) (3.16; 30.9),
munduz – gol
(«глупый, неумный»)
(32.30),
bor – šarāb
(алкоголь)
(55.10),
yalawač – elči
(«посланник; посол»)
(9.9),
qurtγa – qarï
(«старуха»)
(24.5),
yaŋluq – ādam
(«человек»)
(20.22) и т.д.
Следует отметить, что по-новому толкуются, прежде всего, астро-
номические и астрологические понятия, поскольку в этот период вместо
исконно тюркских слов, характерных для языка караханидского периода,
использовались арабские и персидские названия. Например, исконно
тюркское слово
Yašïq
поясняется словом
Āftāb
(«Солнце») (13.20),
Sekäntir –
Zuhal
(«Сатурн») (16.1),
Oŋγay – Muštariy
(«Юпитер») (16.2),
Körüd – Mirrih
(«Марс») (16.3),
Ökäk – Javzā
(знак Зодиака, созвездие) (16.9),
Ud – Savr
(«Телец») (16.9),
Qozï – Hamal
(«Овен») (16.9),
Ülgü – Mezān
(«Весы»)
(16.10),
Könäk – Dalv
(«Водолей») (16.11),
Balïq – Xut
(«Рыбы») (16.11).
2) Поясняются значения полесемантичных слов. Так, например, слово
öd
означает «время, час». Слово
ödsiz
, производное от этой основы, означает
«безвременный», как это имеет место в следуюшем примере:
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
64
Kiši ödsiz ölmäs anadïn tuğup (81.28), где под словом
ödsiz
имеется в виду
ajal
(«момент смерти, кончина»). Оно является ключевым в понимании
содержания всего бейта: «Человек, родившись от матери, не умрет
безвременно [
т.е.
не умрет, пока не пробьет его последний час]».
Слово
qut
тоже является полисемантичным:
Bu saγlïγ bilä kör elin saqladï,
Qutï kündä artïp örü yuqladï (25.19).
Слово
qut
в данном бейте означает «богатство». Исходя из этого, под
строкой в качестве толкования написано
davlat
с этим же значением.
Содержание бейта будет:
«Посмотри-ка, этим знанием он берёг свою страну,
День за днем его богатство увеличивается, сам он возвышается».
В другом бейте слово
qut
толкуется через слово
iqbāl
(«счастье»):
Bu Aytoldï tegli qut-ol kör anï (22.10).
«Тот, которого зовут Айтолды – он (олицетворяет) счастье, посмотри-ка
на него», что указывает на первоначальный смысл этого имени –
«полнолуние»; в тексте же он – олицетворение «счастья» (
qut
).
3) Некоторые подстрочные пояснения даны по-персидски. Это можно
объяснить влиянием гератской литературно-языковой традиции XV в., сог-
ласно которой интеллигенция, наравне с родным, в совершенстве владела
персидским и арабским языками. Переписчик знал об этом, поэтому,
например, тюркское слово
sïγït
(«плачь») поясняет персидским словом
girya
в том же значении (48.22), слово
qapuγ
(«дверь») – персидским
dar
(9.23).
Некоторые архаичные слова он поясняет как тюркскими, так и персидскими
синонимами. Например, слово
adïn
(«другой, чужой») на (5.6) пояснено
тюркским синонимом
özgä
, а
на (6.8) – персидским
digar.
4) Значения некоторых слов поясняются им при помощи словосочетаний.
Так, например:
ol edgü özün – dar ān vaqt
(«в то время, в тот час») (20.10),
bezänip ödü – ārasta damā-dam
(«постоянно прихорашиваясь») (24.8), где
тюркское словосочетание поясняется через персидское словосочетание, а
слово
qutadγu
пояснено персидским словосочетанием
ya’ni hujasta
или же
hujasta būd
(«будет счастливым») (22.7).
5) Древние, классические формы слова сопровождаются их более
современными вариантами, свойственными времени переписывания памят-
ника. Так, например, под уйгурописьменным словом
qulγaq
приводится его
современный вариант
qulaq
(«ухо») (82.6), под словом
adïrdï
–
ayïrdï
(«отлечил») (16.8), под
–
qulaγuz
написано
[qula]wuz
(«путеводитель») (15.31).
Таким образом, благодаря рассмотренным выше графическим пояснениям и
семантическим толкованиям, принадлежащим перу переписчика данной
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
65
рукописи, можно составить представление об архаичном лексическом пласте
так называемого «чагатайского» письменно-литературного языка ХV века.
Гипотеза о распространении рукописных списков памятника
«Кутадгу билиг» в Средние века.
Как утверждается в предисловии самой книги, автор завершил работу над
своей книгой в Кашгаре и представил ее двору властителя Востока Табгач-
Богра-хана. Повелитель почтил и возвеличил сочинителя, дав ему титул хас-
хаджиба (
has hajib~uluγ hajib
или же
čïlbašï
).
Ученые и мудрые мужи Чина и Мачина согласны с тем, что нигде и
никому не удавалось составить свода лучше этой книги, сочиненной на
«богра-хановском языке» (
buγraxan tilinčä
) и тюркском наречии (
türk
luγatïča
). Это касается как всех восточных владений (
Mašriq vilāyatïnda
) и
государств Туркестана (
Türkistän elindä
). Какому бы властителю и где бы ее
ни читали, премудрые и ученые мужи тех держав одобряли и давали ей
различные названия за ее совершенство и красоту. Мужи Чина называли ее
«Сводом благочиний» («Adabu-l-muluk»); сподвижники государей Мачина
назвали ее «Радетелем держав» («Ayinu-l-mamlakat»); повелители стран
Востока именовали «Украшением властителей» («Ziynatu-n-umarā»); иранцы
– «Тюркской книгой шахов» («Šahnāma-yi türkī»), а некоторые из них –
«Книгой наставлений властителям» («Pandnāma-yi muluk»; туранцы же
называют ее «Благодатное знание» («Qutadγu bilig») (QBH.3.2–11;
транскрипция и перевод
Садыкова
1
). Сказанное является доказательством
популярности этого произведения в Средние века и широкого
распространения его рукописей. Можно сказать, что авторский вариант был
представлен властителю Табгач-Богра-хану. После чего он многократно
переписывался. Списки отправлялись в восточные владения и соседние
страны. О широкой известности памятника говорят новые варианты книги,
сопровожденные прозаическими и/или поэтическими предисловиями,
написанными еще при жизни автора.
«Кутадгу билиг» сыграл огромную роль не только в тюркской, но и во
всей раннесредневековой восточной литературе. Более того, есть все
основания говорить о серьезном влиянии данного памятника на всю
восточную литературу в целом.
Важно то, что все рукописные списки памятника относятся ХIII–ХV вв.,
В частности, уйгурописьменный вариант был создан в Герате, крупном
культурном и литературном центре в эпоху правления Тимуридов, что
свидетельствует о том, что книга была известна не только в эпоху
Караханидов, но и в следуюших столетиях. Следует отметить, что гератской
литературной среде была известна и другая уйгурописьменная рукопись
этого памятника, с которого переписывал Хасан Кара Сайыл Шамс бахши. В
конце этого списка сказано, что данная книга отправлена в Стамбул для
Абдурраззака бахши. Нам не известно, переписывал ли Абдурраззак бахши
этот памятник или нет, но ясно одно: он получил рукопись и сопроводил ее
1
Содиқов Қ. “Қутадғу билиг”нинг уйғур ёзувли Ҳирот нусхаси. – Т., 2010. 29, 75–76-б.
SHARQSHUNOSLIK /
ВО С Т О К О ВЕ ДЕ Н И Е
/ ORIENTAL STUDIES 2016,
№
3
66
своими четверостишиями. Значит, в этот период между культурными
центрами Средней Азии и Стамбулом были тесные культурные и
литературные связи.
В числе дошедших до нас списков рукописи арабописьменные –
наманганский и каирский рукописи являются более ранними. Несмотря на
это, переписчики гератской школы предпочли сохранить традиции пере-
писывания, присущие эпохе Караханидов. Данная рукопись, в создании
которой огромна роль Тимуридов, является данью уважения этой традиции.
С уверенностью можно утверждать, что авторский вариант написан
уйгурским письмом. Спустя столетия появились его аробописьменные
списки. Таким образом, в ХI–ХV столетиях широко распространились как
уйгурописьменные, так и арабописьменные списки памятника.
Характерно, что все известные списки не совпадают текстологически.
Это свидетельствует о том, что они переписаны не из одного источника.
Естестественен вопрос о том, какой из списков переписан из более раннего
варианта, которым может быть и непосредственно сам авторский вариант.
Текстологические наблюдения позволяют утверждать: хотя уйгуропись-
менная гератская рукопись является более поздней по времени, однако была
переписана из более раннего источника, чем два других арабописьменных
списка. Возможно, он был создан еще при жизни самого автора.
АЛИМОВ ЗУҲРИДДИН
Катта илмий ходим-изланувчи, ТошДШИ
Ал-Хоразмийнинг “Китаб сурат ал-ард” асари ва ундаги
Аш-Шош вилояти ҳақидаги маълумотлар
Аннотация. Мазкур мақола Тошкент воҳасининг IX асрдаги тарихий геогра-
фиясига бағишланган бўлиб, шаҳарларнинг жойлашуви ва шаклланишининг турли
босқичларини акс эттирувчи Хоразмийнинг “Китаб сурат ал-ард” асаридаги
маълумотларига асосланган.
Таянч сўз ва иборалар: ал-Хоразмий, “Китаб сурат ал-ард”, “Байт ал-Ҳикма”,
етти иқлим, “Сурат ал
-Маъмун”, “Билад аш-Шош ва Тарбанд”, “Бурж ал-
Ҳижора”, Банокат.
Аннотация. Данная статья посвящена исторической географии Ташкентского
края в IX веке, отраженной в произведении Хорезми «Китаб сурат ал-ард», где
приводятся сведения о местоположении и разных этапах формирования городов.
Опорные слова и выражения: ал-Хорезми, «Китаб сурат ал-ард», «Байт ал-
Хикма», семь климатов, «Сурат ал
-Маъмун», «Билад аш-Шош и Тарбанд», «Бурж
ал
-Хижара», Банакат.
Abstract. This paper investigates the historical geography of Tashkent oasis in IX
century, and based on the data about the location and different stages of cities’
