Согласно аналитическим данным, тот факт, что Китай вышел на первое место в мире по количеству трудовых ресурсов, сегодня привлекает внимание экспертов и экономистов всего мира. Основная причина этого заключается в прогнозировании качества трудовых ресурсов Китая через 30, 50 и даже 100 лет и того, как этот потенциал Китая повлияет на развитие мировой экономики в будущем.
В статье рассмотрены различные классификации факторов влияющих на финансовый потенциал регионов и предложена собственная классификация с позицииразвития производственного потенциала на примере Сурхандарьинской области в сравнении с другими регионами Республики Узбекистан. По результатам проведённого исследования сформулированы предложения по увеличению финансового потенциала региона и реализации эффективной стратегии социального – экономического развития.
В данной статье рассматривается зарубежный опыт исследования инвестиционного климата, методики оценки инвестиционного климата и привлекательности как регионов, так и конкретных отраслей экономики, а также даются рекомендации по повышению инвестиционной привлекательности и создания благоприятного инвестиционного климата в регионах и отраслях Республики Узбекистан.
Статья посвящена разработкам мер борьбы с деградированием земель, занятых пастбищами и пастбищными хозяйствами, направленные на ускорение процессов природопользования, улучшение экологии и окружающей среды за счет внедрения в сельскохозяйственное производство новых перспективных технологий и технических средств. Показаны целесообразность применения новых видов растений, адаптированных к климатическим условиям регионов нашей Республики, нового метода глубокой посадки пустынных растений при заращивании деградированных почв, а также набора технических средств, позволяющие ускорить создание защитного зеленого щита и тем самым оздоровить обстановку регионов.
В статье рассматривается усиление тюркского фактора в Египте после прихода к власти во второй половине XIII века мамлюкских эмиров, выходцев из хорезмийских, туркменских и кипчакских племён. Влияние тюркского фактора коснулось всех сторон жизни Египта. Под предводительством тюркских эмиров египтяне разгромили крестоносцев, вторгшихся в Египет в 1248 г. Это поражение 7-крестового похода положило начало общему краху крестовых походов. Ещё одно сокрушительное поражение мамлюки во главе с султаном Кутузом нанесли монголам, остановив их победоносное шествие по арабскому миру. В результате этих блестящих побед Египет при первых мамлюкских султанах превратился в достаточно сильное государство, в котором развивалось земледелие, ирригация, внешняя торговля. В статье также рассматриваются факторы, способствующие превращению Египта в XIII – XIV вв. в центр мусульманской культуры после падения аббасидского халифата. В Египет съезжались учёные со всего мусульманского мира, интенсивно строились учебные заведения-медресе, начали создаваться мусульманские энциклопедии, вобравшие в себя достигнутые знания в области различных наук (географии, истории, филологии, астрономии, математики и т.д.) В знаменитых медресе Египта наряду с арабскими учёными учёные из Хорезма, Золотой Орды, Азербайджана и других тюркоязычных регионов преподавали хадисы, логику, ораторское искусство, фикх и другие мусульманские науки. В мамлюкском Египте наблюдается большой интерес к тюркским языкам, особенно огузско-кипчакскому диалекту. Арабские и тюркские филологи пишут специальные труды по лексике и грамматике тюркских языков, составляют арабо-тюркские словари. В Египте был создан целый пласт художественной тюркоязычной литературы, дошедшей до наших дней. Её основателем был известный поэт Сайф Сарайи, выходец из низовья реки Сыр-Дарья в Мавараун-нахр. Он писал на чигатайском (староузбекском) языке и считается поэтом, стоящим у истоков узбекской литературы. Кроме него известны имена ещё восьми тюркоязычных поэтов, большинство которых имеют нисбу "аль-Хорезми". Заметные изменения произошли и в самой арабской литературе, особенно после упадка дворцовой аббасидской поэзии. Происходит сближение литературы с народным творчеством, под влиянием которого в египетской поэзии появляются новые жанры, такие как "зажаль", "мавваль", "мувашшах" и др. В мамлюкском Египте интенсивно развивается жанр "адаба", призванный в научно-популярной форме воспитать и просвещать добронравного мусульманина. Произведения "адаба" содержали большой поэтический и фольклорный материал из ривайатов и хикайатов, что даёт возможность иметь более полное представление о средневековой арабской литературе в целом. К сожалению, культура, в том числе художественная литература мамлюкского периода Египта, мало изучена так же, как и влияние тюркского фактора на культурную и социальную жизнь египтян. Тюркское влияние ощущается в военной и бытовой лексике, внедрении новых обрядов, придворного этикета, пище, одежде, изменении критериев в оценке прекрасного и т.д. Выходцы из тюркских регионов, бывшие рабы, такие исторические личности как султанша Шаджарат ад-Дурр, мамлюкские султаны Кутуз и Бейбарс стали национальными героями египетского народа. Об их деяниях были сложены народные романы – сиры. И в новое время их имена не преданы забвению. Видные египетские писатели им посвятили свои исторические романы, их именами названы улицы, им поставлены памятники, до сих пор по национальному телевидению демонстрируются посвященные им сериалы и телепостановки. Настоящая статья впервые рассматривает аспекты влияния тюркского фактора на культурную жизнь мамлюкского Египта и освещает некоторые неизвестные страницы культурных связей между Египтом и Маварауннахром.
В данной статье разработаны научно обоснованные предложения по повышению эффективности иностранных инвестиций за счет рационального привлечения иностранных инвестиций в перспективные отрасли, определяющие «точки роста» регионов, с использованием метода анализа иерархий (МАИ).
Актуальность и востребованность темы диссертации. Исследования геномного разнообразия популяций человека, сценариев формирования его генофонда являются одними из перспективных направлений современной генетики. Стремительный прогресс в этой области знаний позволил определить основные пути заселения континентов человеком. Особенно интересным в этом направлении представляется изучение народов Центральной Азии (ЦА), так как по своему географическому положению Центральная Азия является связующим звеном между Европой и Азией. Согласно историко-этнографическим и археологическим исследованиям, данный регион играл важную роль в древнем формировании и расселении предков современного человека по Евразии. Однако информация о народах Центральной Азии даже по «классическим» генетическим маркерам носит случайный, фрагментарный характер, и требует дополнительных масштабных исследований. Поэтому чрезвычайно важно обобщить и дать комплексную оценку новым и накопленным ранее данным о генофонде населения Центральной Азии, поскольку практически отсутствуют работы по комплексному анализу генофонда народов данного региона как сложной популяционной системы.
При изучении генетической структуры популяций человека используются различные подходы, позволяющие получить представление о подразделенности популяций, характере генетических взаимоотношений между ними. Среди последних важное место занимают подходы, основанные на оценке генетических расстояний между популяциями с последующим их анализом с помощью методов многомерной статистики. Для получения еще более наглядной картины взаимосвязей между популяциями по дендрограммам составляется «генетический ландшафт» местности, где описание генетической структуры популяций проводится с помощью эквидистантных фигур, последовательно объединяющих популяции в соответствии с их генетическими расстояниями друг от друга и создающих, таким образом, генетический ландшафт. Данный подход является не только инструментом для выделения границ элементарных популяций, но и может эффективно использоваться для определения границ и размеров популяции как естественноисторической единицы.
Мультигенетический ландшафт - это совокупность различных генетических систем, характерных для региона и этносов, которые, в свою очередь, располагают своим географическим ареалом, своими географическими и историко-культурными границами. Сквозь эти условные границы проходят потоки генов, но они менее интенсивны, чем в пределах границ ареала. Данные ограничения неоднозначны и изменчивы, но при этом абсолютно реальны. Выявить их можно, изучая, например, структуру брачных миграций. Поэтому антропогенез разных популяций неизбежно отличается друг от друга. Этногенетический состав имеет свойство меняться с течением времени, из поколения в поколение, а значит, есть необходимость в понимании структуры генофонда не только на данный момент времени, но и в изучении генетических процессов, которые формируют и реформируют генофонд. В связи с этим, изучение мультигенетических ландшафтов плотно соприкасается с демографией, медико-генетической экологией, антропологией, этнологией, археологией и историей народов, то есть с целым рядом сфер не только естественного, но и гуманитарного знания.
Изучение геномного разнообразия имеет значение не только для решения вопросов происхождения и генетической истории различных этносов, но также является основой для молекулярной эпидемиологии наследственных и мультифакторных заболеваний. Каждый регион характеризуется определенным набором наиболее распространенных, генетически детерминированных болезней. Для понимания причин распространенности тех или иных заболеваний в различных регионах, а также для разработки подходов ранней ДНК-диагностики и эффективной профилактики, первоначально необходимо проведение популяционных исследований, определяющих развитие заболевания.
Целью исследования является осуществить комплексную характеристику структуры генофонда коренных народов Центральной Азии, изучить их демографические, филогенетические и эволюционные особенности путем анализа генетического разнообразия мтДНК, Y-хромосомных (NRY), аутосомных, Х-хромосомных микросателлитов и иммуногенетических вариантов Helicobacter pylori (H.pylori) и вируса гепатита В (HBV).
В соответствии с поставленной целью решались следующие задачи исследования:
охарактеризовать иммуногенетические варианты H.pylori и HBV, выделенные у пациентов, живущих на территории Центральной Азии, с последующим сравнительным филогенетическим анализом региональных вариантов H.pylori и HBVс таковыми в других регионах мира;изучить генетическое разнообразие и степень генетической дифференциации популяций Центральной Азии по данным классических популяционно-генетических объектов - полиморфизмов мтДНК, NRY, аутосомных и Х-хр. маркеров;
оценить вклад западно-, и восточно-евразийских линий популяционного наследования в генофонд популяций Центральной Азии на региональном, этническом, суб-этническом уровнях и уровне элементарных популяций;
изучить характер взаимоотношений популяций региона по генетическому разнообразию мтДНК, аутосомных, Х-хр. и NRY маркеров с учетом этнографических, социальных и лингвистических данных;
провести оценку секс-специфической генетической структуры и социальной организации по данным полиморфизмов мтДНК, NRY, Х-хр. и аутосомных маркеров в регионе;
установить древние пути миграций и сценарии формирования народов ЦА по данным полиморфизмов мтДНК, NRY, аутосомных и Х-хр. маркеров и иммуногенетических вариантов Н. pylori и HBV-,
путем сравнительного анализа всех изученных популяционногенетических параметров провести оценку этногенетического положения изученных популяций Центральной Азии в системе генофондов Евразии и мира в целом.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
впервые проведено исследование структуры генофонда 26 популяционных групп 6 народов Центральной Азии как целостной популяционной системы с использованием широкого спектра генетических объектов;
впервые дана оценка информативности каждого типа генетических объектов и на основании данных об изменчивости линий изученных генетических объектов в популяциях Центральной Азии получены детальные характеристики структуры генофонда коренного населения данного региона;
впервые комплексно определено соотношение западно- и восточноевразийских линий у народов Центральной Азии, проведены оценки уровня генетического разнообразия и степени генетической дифференциации популяций региона в целом;
впервые проведен филогенетический анализ мажорных гаплогрупп изученных генетических объектов;
впервые изучено положение народов Центральной Азии в системе генофондов популяций соседних регионов и Евразии в целом;
впервые у 6 этносов Центральной Азии изучены эволюционноадаптационные механизмы, необходимые в прогнозе формирования мультигенных патологий в регионе.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
1. H.pylori с территории Цен тральной Азии подобна изолятам Западной Европы и сформирована вкладом двух различных предковых популяций -генотипы Ancestral Europe 1 (доминирующий) и Ancestral Europe2, причем для АЕ1-генотипа Центрально-азиатский регион вероятно является источником. Н,pylori с территории Центральной Азии формирует отдельные группы кластеров: установлено близкое родство таджикских, узбекских штаммов и иранских изолятов с севера Ирана. Киргизские изоляты (генотипы hpEAsia, hpAsia2) оказались ближе к популяциям с территории Сибири.
2. Высокое разнообразие генотипов IIBVна территории Центральной Азии -4 генотипа (А, С, D, G). Филогенетический анализ центрально-азиатских IIBV-генотипов с вариантами из других регионов мира показал близкое родство доминирующего генотипа D1 (0,78) с вариантами вируса Европы, Ближнего Востока и Африки.
3. Показатели генетического родства ио NRY у казахов, туркменов, каракалпак Турткуля на уровне одного и того же рода были максимальными: 0,54 (/(p<0,001), 0,34 (/(p<0,01) и 0,77 (/(p<0,001), соответственно. Коэффициенты родства на уровне клана для казахов, туркменов, каракалпак Кунграда, узбеков и каракалпак Турткуля были ниже: 0,30 (/(p<0,01); 0,21 (/(p<0,001) и 0,40 (/(p<0,001); 0,07 (/(p<0,05) и 0,09 (/(p<0,05), соответственно. На уровне племени эти показатели были негативными для всех тюркских популяций: -0,02 (/(p<0,05); -0,04 (/(p<0,001); -0,07 (р<0?01); -0,0011 (/(p<0,1) и -0,10 (/(p<0,01), соответственно.
4. Анализ HVS-1 мтДНК показал, что общий коэффициент уровня дифференциации для всех популяций был низкий: FST=0,013;p><0,0001. Уровень разнообразия между группами составил 0,6% (p><0,001) от общего уровня вариабельности. Показатель ген. различий между тюркскими и индоиранскими популяциями составил 0,55% (р<0,0283) от общей ген. вариабельности. Показатель ген. дифференциации на суб-этническом уровне был достоверно выраженнее в индоиранской группе (ZrST=0,0197; (p><0,001), чем среди тюркской (0,3%; (p>=0,10). Во всех популяциях в целом не обнаружено корреляции между генетическими и географическими дистанциями на глобальном уровне но мтДНК HVS-1: г= -0,00682,p>=0,502.
5. Анализ NRY показал, что уровень ген. дифференциации между этническими группами составил 5,6% (p><0,02); общая дифференциация между популяциями составила RST=0,186 (р<0,001). При комбинированном анализе, с учетом языковой принадлежности и образа жизни тюркских и индоиранских популяций, показатель ген. различий между двумя этими группами составил ~ 9,1%. Значения ген.дифференциации при сравнении на уровне этнос-этнос был чуть ниже, чем на уровне вну гри этносов: 5,6% - между этническими группами, 18,6%, и 13,7%. - между популяциями внугри этнической группы
6. Показатели гетерозиготности (H) и среднее число попарного различия (р) но мтДНК были высокими в скотоводческих популяциях (ср.H=0,99; ср.р=5,29) и в фермерских популяциях (ср.H=0,99; ср.р=5,32). Гетерозиготность (H) по NRY была ниже в скотоводческих группах, чем в аграрных - 0,86 и 0,99, соответственно (р<0,01). Номадные популяции демонстрируют более высокий уровень популяционной дифференциации (Rst) ио сравнению с фермерскими -0,19 и 0,06, соответственно (р<0,01). Показатели демографического роста (г) были ниже у скотоводческих популяций в сравнении с аграрными - 1,004 и 1,008, соответственно (р=0,056).
7. Уровень генетической дифференциации во всех этносах был выше по NRY в сравнении с мтДНК. У фермерских популяций не было выявлено значительной разницы в ген. дифференциации - FST (Y)=0,069 и FST(мтДНК)=0,034, тогда как среди патрилинейных номадных популяций уровень геноразнообразия был выше для мужской линии наследования – FST(Y)=0,177 и
FST (мтДНК)=0,010.Генетическое разнообразие популяционной структуры у патрилинейных скотоводов по аутосомным и X сцепленным маркерам составило: FST (A)=0,008 (0,006-0,010) и FST (X)=0,003 (0,001-0,006) (H0: FST(A)=FST(X); H1: FST(A)>FST(X); p=0,02). В билинейных фермерских популяциях различия аутосомных и Х-хромосомных маркеров были незначительными:FST (A)=0,014 (0,012-0,016) и FST(X) =0,013 (0,008-0,018 при p=0,36).
8. Анализ мтДНК показал, что возраст экспансии на территории Евразии(τw) значительно снижался с востока на запад (r=0,72; p<0,001). Возраст экспансии имел выраженную тенденцию к снижению с 30 тыс. лет на территории Китая до 17 тыс. лет в Западной Европе. Возраст экспансии в Центрально-азиатском регионе составил 26 тыс. лет. Результаты анализа экспансий по NRY также демонстрируют снижение генетического разнообразия с востока на запад Евразии (r=0,49; р<0,001). В Центральной Азии этот возраст составил 16 тыс. лет. Согласно результатам Batwing анализа NRY минимальный возраст происхождение узбекской популяции составляет 1232,71 лет (Ne=14088 (6765-23942); α=0,0108 (0,0065-0,0155)).
9. Пропорциональное распределение мультилокусных генетических вариаций среди этнических и лингвистических групп центрально-азиатских популяций показало, что более 98% всех вариаций были в пределах популяции (p<0,0001). Оценка этнической и языковой принадлежности при наблюдаемых вариациях показала достоверные соответствия - FCT=0,007; p<0,0001 и FCT=0,011; p<0,0001, соответственно. Не было найдено свидетельств географической изоляции в пределах каждой из тюркских и индоиранских групп популяций (p=0,363 иp=0,772, соответственно).
10. Анализ мультилокусного аллельного многообразия (AR) и гетерозиготности (He) показал различия между центрально азиатскими и другими популяциями и в аллельном многообразии (2 =105,29; d.f.=25; p<0,0001) и в гетерозиготности ( 2 =67,98; d.f.=25; p<0,0001).Дифференцированность популяций при мультилокусном анализе у населения Центральной Азии более выраженная, чем в других регионах Евразии: в европейских и ближневосточных группах попарная оценка FST варьировалась в пределах от – 0,011 до 0,015 и -0,008 – 0,021, соответственно; в восточноазиатских группах с -0,011 до 0.046; и наконец, в Центральной Азии эти показатели составили от -0,004 до 0,056. Гетерозиготность была значительно выше у индоиранской группы популяций, чем у тюркских (He=0,818 и He=0,787, соответственно; Z=-4.55; p<0,0001). Согласно мультилокусному анализу все 26 центрально-азиатских популяций незначительно, но достоверно различались (FST=0,015; CI99%=0,011-0,018; p<0,01).
Статья основана на описательном анализе социально- экономического развития регионов и необходимости формирования конкурентоспособной региональной экономики в условиях глобализации и интеграции
В данной статье упоминается, что улучшение архитектурно-ландшафтной организации центров южных городов Узбекистана, улучшение экологической среды за счет дальнейшего озеленения регионов является одной из актуальных задач. Также известно то, что климат южных городов резко континентальный, поэтому в этой местности можно наблюдать как суровую зиму, так и знойное лето. По этой причине предоставлена информация о целесообразности строительства на основе инновационных проектов в организации архитектурного и ландшафтного дизайна, а также показ путей эффективной ландшафтной организации регионов путем взаимной гармонизации городской архитектуры, ландшафтной архитектуры и дизайна.